Операция «Апокалипсис» (ЛП)

— Мелочи? Да их нужно убить, убить! Это наши враги!

Таката кипел от злости. Кристина смотрела на него с нескрываемым презрением. Чамало примирительно предложил:

— Посадите их в клетку с крысами. Это будет не так весело, но не менее эффективно. Кристина ведь не говорит, что их не нужно убивать вообще: она просто против этого способа.

Мексиканец увещевал профессора, как капризного ребенка. Японец несколько минут размышлял, а затем недовольно пробурчал:

— Ладно, отведите их к клеткам. Я сейчас.

Охранники повели Малко и Фелипе обратно. Малко ни разу не удалось встретиться глазами с индианкой. Спустя три минуты два человека в кожаных брюках и высоких сапогах втолкнули их в одну из клеток и заперли дверь снаружи. Крысы испуганно отскочили к противоположной стене.

Фелипе и Малко прислонились спиной к решетке, снабженной железной сеткой, и стали всматриваться в темноту. В трех метрах от себя они слышали царапанье сотен лапок о бетонный пол; грызуны сновали из угла в угол. В потемках горели бесчисленные красные огоньки — крысиные глаза. Что-то задело ногу Фелипе. Он ахнул и отпрянул к решетке.

— Пардон, сеньор SAS! — пробормотал Фелипе. — Но я с детства боюсь крыс. А уж этих — и подавно!

— Да что там, старина, — сказал Малко. — Я и сам так боюсь, что даже говорить не могу.

В коридоре зажегся свет, и у входа показался белый халат Такаты. Он мелкими шажками подошел к клетке и встал в нескольких сантиметрах от нее. Эх, если бы не сетка, — подумал Малко.

— Господа, вы променяли быструю смерть на долгую и мучительную, — вкрадчиво сказал японец.

Фелипе метко плюнул ему в лицо. Таката утерся рукавом халата, дрожа от гнева.

— Сожалею, что не смогу присутствовать при вашей агонии, — сказал он. — Но мне нужно выезжать сразу после окончания работы над препаратом. Увы... А с вами будет вот что. Пока мои малышки сыты, они не будут вас особенно донимать. Но завтра сильно проголодаются. Я приказал их не кормить. И тогда крысы начнут подбираться к вам все ближе и ближе. Потом самые смелые попытаются вас укусить. Нескольких вы, конечно, убьете, но всех в темноте не разглядите. Они осмелеют. А когда вирус чумы попадет в вашу кровь, вам останется жить всего неделю. Чума, скажу я вам, — очень неприятная вещь. У вас появятся огромные волдыри на всем теле. Вы начнете гнить заживо. Но крысы помогут вам умереть быстрее. Их аппетит будет все разгораться. Прощайте, господа. Не садитесь на пол. Крысы обожают мужские достоинства. Оставьте это им на десерт, когда уже перестанете что-либо чувствовать.

Малко не нашелся, что ответить, и японец удалился. Блестящего агента ЦРУ охватили отвращение и ужас. Его тошнило от одной мысли о мерзких тварях, копошащихся на расстоянии вытянутой руки.

— У вас нет спичек или зажигалки? — спросил он Фелипе. — Они боятся огня.

— Нет, — вздохнул мексиканец. — Только руки для молитвы.

Они стояли плечом к плечу, прижавшись спиной к решетке. Когда же все начнется? Малко попытался припомнить все, что когда-либо читал о крысах и о способах борьбы с ними. Да, нужен огонь. А его нет. И решетки крепки и непреодолимы...

Снаружи не доносилось ни звука, и пленники чувствовали себя как в могиле.

Они долго молча стояли на месте, прислушиваясь. Время от времени один из них топал ногой, чтобы отпугнуть самых нахальных крыс. Прошло время, показавшееся им вечностью. Малко посмотрел на часы: они еще не пробыли здесь и часа.

— Мы тут сойдем с ума, — пробормотал он. — Какая скверная смерть!

— Мексиканская пословица гласит: «Сладких смертей не бывает», — вздохнул Фелипе. — Все в руках Господних.

— Что-то не похоже, чтобы он помнил, что мы в его руках, — заметил Малко. — А я-то собирался свой замок достраивать!..

— У вас есть замок, сеньор SAS?

Малко принялся рассказывать ему о своей жизни. Поведал о своем замке, о своих планах. Позабыв на минуту о крысах и чуме, они стали вспоминать счастливые дни, женщин, житейские радости с такой ностальгией, с какой голодный мечтает о бифштексе. Время шло, и они постепенно умолкли, обмениваясь теперь лишь односложными замечаниями и пристально глядя себе под ноги. Обоим не давала покоя одна и та же мысль: кого из них крысы укусят первым? Участь второго обещала быть более тяжелой.

«Когда наступит роковая минута, — подумал Малко, — я сам пойду к крысам. Я не собираюсь оставаться здесь наедине с трупом Фелипе».

Полицейский размышлял о том же.

Однако ни один не решался сделать три последних шага вперед: между трезвым рассуждением и ужасом прикосновения крысиных зубов лежала целая пропасть, заставлявшая цепляться за любую, даже нереальную возможность.

Пошатываясь от утомления, Малко и Фелипе старались не закрывать глаза и следить за крысиной стаей. Иногда возня слышалась совсем рядом, и они стискивали зубы. Но подойти вплотную грызуны по-прежнему не решались. Малко посмотрел на часы: полночь. Ждать уже было невыносимо.

— Фелипе, — сказал он. — Пошли?

Тот не стал спрашивать, куда. Их мозг работал в унисон. Выбирая время своей смерти, они все же оставались мужчинами.

— Вамос, сеньор SAS, — отозвался Фелипе.