Операция «Антитеррор»

Хохлов у него за спиной наклонился, чтобы получше компьютер рассмотреть. – Слушай, а это не таймер пищит... – сделал он открытие. – Это сотовик... Кто-то сюда дозванивается. Поговорим?

– А что, теперь можно.

Асафьев протягивает руку, чтобы вытащить из специального гнезда трубку сотового телефона, подключенного тонким кабелем к компьютеру...

3

Металлические ступени гремят под моими тяжелыми сапогами, и ощущение такое, словно я на полковом барабане чечетку отбиваю. Краем глаза вижу, как Гаврош вместе с Умаром спускаются в подвал. Она пожелала собственными глазами посмотреть на оружие, которым Муса собирается ее отправить в ад. Это хорошо, посмотри, Машенька, подумай, погадай – какой же провод следует перерезать. Если знаешь, хорошо. Если только думаешь, что знаешь, то не прикасайся. Два из трех несут смерть не только многим горожанам, но и нам с тобой. А мне кажется, что еще рановато... Пока она там занята, мы с подполковником, может быть, успеем что-нибудь придумать...

Леня ждет меня на втором этаже. Притоптывает ногой, словно угрожает этим. Он непривычно хмур. Даже с похмелья таким хмурым не бывает.

– Что, старик? Ситуация, понимаешь...

– Я наши новости смотрел, все вроде бы нормально. Ждут результатов переговоров. А включил третий канал, там в это время новости Би-би-си идут. На английском языке. Так англичане со ссылкой на корреспондента в Чечне передают, что наше правительство отказалось от ведения переговоров. И хорошо это обосновывают.

– Как обосновывают? – До меня только начал доходить смысл сказанного.

– Говорят, что эти взрывы нужны партии войны, чтобы перед мировым сообществом обосновать применение самых жестких мер к Чечне. Ты веришь в это?

– Кто ведет переговоры? Президент, премьер?

– Нет. Какой-то специальный представитель. У президента очередная сильная простуда. Премьер не вернулся из зарубежной поездки. Веришь?

– Верю. Нас с тобой столько раз «кидали», что верю... Значит, идем в автономный рейд... Не впервой!

– Идем. Только быстрее бы. А то у меня правая рука сильно ноет...

– Правая рука? – переспросил я и посмотрел на пустой рукав.

– Это называется фантомные боли. Действий хочется. Немедленных. Иначе рука не пройдет...

– Действие и требуется немедленное. Меня послали за ключом от «бытовки». Чтобы я заставил кого-то из «работяг» включить свет.

– Ну и что?

– А они знают, где этот свет включается?

– Понял. А как заложники?

– Это твоя задача. Их собираются выводить. Ждут только света, чтобы в темноте не разбежались. Я сейчас долго провожусь с замком. Чтобы ты успел выпрыгнуть из окна. На улице два боевика, которых я не знаю, и снайпер Исмаил. Справишься.

– Если другого выхода нет, то справлюсь.

Леня сильно ударил двумя пальцами в стену.

– Внизу я раскрываю телефон и даю спецназовцам сигнал. И сам начинаю действовать. Выстрелы отсюда привлекут внимание людей с улицы. Ты атакуй их сзади.

– Порядок. Я пошел?

– Подожди. Гаврош с Умаром спустились вниз. Рассматривают взрывное устройство. Мне надо дождаться их возвращения и не допустить, чтобы кто-то смог опять в подвал попасть. А то взорвут и себя и нас. Вон, идут уже. Давай ключ, Леня.

Он протянул ключ.

– И – с богом...

Я снова застучал по лестнице каблуками. Очень старательно и гулко. Это для того, чтобы случайно кто-то не услышал, как подполковник приземляется после прыжка.

– Нашел ключ? – спрашивает Мария издали.

Проханов уже внизу. Ему только за угол завернуть. И сразу в бой.

– И не только ключ. Там подполковник еще и сотовик чей-то нашел.

Она подошла и протянула руку.

Я с чистым сердцем отдал трубку. Любой человек трубку раскроет – просто ради любопытства. А она не раскрыла. Просто зажала в руке. Слишком задумчивая.

– Приведи «работягу»... – сказала.

– Позвони еще раз Халилу, – предложил я. – С другого сотовика. Может, этот окажется счастливее.

Сказал и отошел якобы к двери в «бытовку», а на самом деле к колонне, за которой есть возможность прятаться во время перестрелки. Я не видел, как Мария раскрыла трубку. Я только услышал, как распахивается неподалеку от меня дверь, увидел выскочивших и переворачивающихся на полу омоновцев и сразу сделал шаг в сторону, за колонну, развернулся и поднял автомат, одновременно опуская предохранитель и передергивая затвор.

– Марию живьем брать...

Капитан Шпинько среагировал на мой голос и дал очередь по колонне. Я ответил ему тем же, да пара омоновцев с разбега включилась в игру, и больше танкиста было не слышно.

– Блокируйте спуск в подвал, – крикнул я. – Там все заминировано.

Но туда уже стремился Умар. Его пополам переломила очередь сверху. Еще пятерка омоновцев вступила в бой. Мария пыталась выскочить в дверь, но неожиданно на ее пути встал Качукас. И двумя руками оттолкнул назад, в помещение. Похоже, парень понял, что игра сейчас пойдет в одни ворота, и решил срочно менять команду.

Но за другую команду поиграть ему не дала Гаврош. Я не стрелял и только наблюдал. Она ударила одной ногой, потом с очень быстрого разворота другой, согнула парня этими ударами пополам, шагнула к нему и ударила в горло. Вот он, ее коронный удар. Она собралась выйти...