Оперативный псевдоним

Бах! Пот заливал глаза, но вытирать его некогда, промах можно компенсировать вторым выстрелом, если успеешь и если не всадишь добавочный заряд в заложника. Обостренное чутье подсказывало Максу результаты стрельбы.

Бах! Бах! Промах... Бах! Бах! Бах! Хорошо... Бах! Бах! Бах! Зацепил кого нельзя... Бах! Бах! Оба в цель. Бах! Бах! Бах! Не понял... Все? Нет!

Бах! Бах!

Затвор заклинило в заднем положении, но цели больше не появлялись, и свет, ворвавшийся в открытую дверь, стал сигналом окончания упражнения.

Наступила такая тишина, что Максу показалось, будто он оглох, но звонкий обычно щелчок затворной задержки глухо прорвался сквозь набившуюся в уши невидимую вату. Все это он осознавал на бегу, пряча «АПС» в портативную кобуру и проверяя, насколько надежно заперлась защелка. Хищно изогнувшись, он расстегнул клапан и выхватил из кармана-ножен остро заточенный боевой нож. Вырезы рукоятки намертво соединились с закостеневшими пальцами.

Сейчас Макс не думал о загадке четвертого сектора, он превратился в снаряд, целеустремленно мчащийся к цели и не имеющий возможности изменить траекторию. Но за следующей дверью ничто не напоминало учебно-тренировочные помещения – обычная жилая комната: платяной шкаф, диван, на который небрежно брошена фуражка с васильковым «комитетским» околышем, стол с дымящейся чашечкой кофе, развернутый задом телевизор со снятой крышкой, во внутренностях которого, мурлыча что-то себе под нос, ковырялся самый настоящий человек. В спортивном костюме и тапочках.

Вначале Макс зацепился за фуражку, потом за кофе, потом за ремонтирующего телевизор человека. Каждая зацепка тормозила убийственный снаряд.

Он перепутал помещения! Тир и полигоны, учебные сектора выглядят совсем не так! Это общежитие обслуги! Перед ним даже не списанный обществом смертник, а ни в чем не виновный военнослужащий, причем свой, сотрудник Системы, какой-нибудь прапорщик Иванов с выслугой в пятнадцать лет! Надо срочно бежать дальше, искать настоящий четвертый сектор! Но почему он не поворачивается на шум?

– "Наматывая мили на кардан, я еду параллельно проводам..." – разобрал он монотонное мурлыканье.

Психологи полигона перестарались. Макс шевельнул кистью, и нож сам изменил положение: если раньше клинок смотрел вперед, то теперь развернулся острием к локтю, для удара с замахом. Скользящий шаг, второй, рука взлетает вверх и падает вниз, блестящая сталь входит под левую лопатку, тело напрягается и обрушивается вперед, сбивая с тумбочки рассроченный телевизор, что-то теплое брызжет на руку, он рывком выдергивает нож, лезвие уже не блестит, из раны толчками выбивается кровь, тяжелый агональный вздох... Макса замутило, и он выбежал наружу. Кукла действительно чертовски походила на человека!

Измученная физическая оболочка Макса Карданова, забыв про усталость, огромными прыжками неслась по коридору к выходу, душа омертвела, а сознание отключилось, но заметило вывеску на грубой железной двери: «4-й сектор». Макс будто получил пулю под дых и чуть не упал. Значит, все же ошибка! В руке он сжимал окровавленный нож, на ладони тоже потеки крови... Вроде бы жидкая, ненастоящая, но сейчас показалось – обычная, человеческая... Неужели... Но несколько минут назад вывески не было, он должен был свернуть в третью дверь справа и туда свернул! И не бывает таких совпадений, чтобы он перепутал дверь, попал в жилую комнату и находящийся там человек напевал дурацкую песенку, привязавшуюся к нему несколько лет назад и обусловившую армейскую кличку, а впоследствии оперативный псевдоним! Такого не может быть! Табличка – еще одно испытание устойчивости нервной системы...

Подобрав в углу кусок грязной ветоши, он вытер руки, протер нож и спрятал его в ножны, после чего спокойно вышел на белый свет. Его сильно качало.

– Слушай, Карданов, ты что, совсем охерел! – заорал выбежавший навстречу разъяренный Бизон. Сердце Макса покатилось куда-то вниз. «Все, трибунал!» – Ты Косте Белову локтем челюсть выбил!

– Сказали же – в полную силу, как в настоящем бою... – промямлил он.

– Мало ли что сказали! Сам должен соображать, – Бизон немного успокоился. И уже другим тоном добавил:

– А зачем ты нашего техника зарезал?

У Макса словно камень с души свалился.

– Пусть не попадается под руку!

Бизон пристально смотрел на него, уголки губ подергивались все сильнее, наконец он расхохотался и обнял курсанта за плечи.

– Ну ты зверь! Так еще никто не отвечал! – И, понизив голос, добавил:

– По песне догадался?

Макс сделал удивленное лицо.

– По какой песне?

– Ладно! – Инструктор сильно хлопнул его по спине. – Я нарочно ее поставил. Подсказка. Ты бы никогда не ударил!

– Не понимаю, товарищ майор!

Бизон перестал улыбаться.

– Почистить и смазать оружие, отчитаться за патроны, привести себя в надлежащий вид и убыть на базу номер два!

– Есть, товарищ майор! – четко, как и положено, ответил Карданов.

Подмосковье, 20 октября 1986 года. База №2 Высшей школы КГБ СССР.