Оперативное вмешательство

– Обопритесь на своих Верных, ведь среди них есть не только военные, – сказал я, – на Дмитрия Ивановича Менделеева, на тех людей, которые, подобно вам, при вашем брате не были удовлетворены положением дел в Российской империи. Вытаскивайте на поверхность как проверенные в истории кадры, так и тех, кому так и не дали реализоваться. Навскидку на ум приходят фамилии Григоровича, Столыпина, Зубатова. Братец ваш троюродный Великий князь Александр Михайлович, если держать его под плотным контролем, тоже может оказаться неплохим организатором. Особое доверие уделяйте людям, которые после революции не ударились в белогвардейские «подвиги» и не сбежали в эмиграцию, а продолжили служить стране и при новой власти. И, наоборот, деятелей, которые, один раз сбежав, решили вернуться в Россию в обозе гитлеровских войск, следует немедленно унасекомить по полной программе, чтобы не было их больше нигде и никак. Такие вещи не обсуждаются, потому что предавший один раз предаст и еще. Я уверен, что вы, при самой минимальной моей поддержке, справитесь с этой задачей.

– Умеете вы, Сергей Сергеевич, воодушевить перед атакой… – сказал Михаил, – но и мы тоже, наверное, напрасно паникуем. Изъятие вами дяди Владимира и бегство в Париж дяди Алексея изрядно уменьшило возможности великокняжеской фронды выступить против нас единым фронтом, а со всеми остальными делами мы и в самом деле справимся без особых проблем. Что у нас сейчас на очереди – господин Витте?

– Нет, – ответил я, – не Витте. Его надо будет брать только в теплой компании господина Коковцова, и только тогда, когда вы найдете замену на должность министра финансов. А то может получиться даже хуже, чем сейчас. В первую очередь мы должны заняться такой одиозной личностью, как поп Гапон, а то, насколько я понимаю, дерьмо под крышкой его собрания Фабрично-заводских рабочих уже бродит, и неизвестно, когда его выбьет наружу.

– Товарищ Серегин, а почему вы называете дерьмом революционное движение, борющееся за права рабочих? – спросил Сосо, уязвленный в своих лучших чувствах.

– А как еще назвать дикую смесь из эсеров и либеральных интеллигентов, возглавляемую беспринципным авантюристом геростратовского толка, который ради своих вождистских амбиций не постеснялся бросить народ под винтовочные залпы? – вопросом на вопрос ответил я. – Права рабочих для этих господ не имеют ровно никакого значения. Для них народные массы – не более чем таран, чтобы пробить путь к власти. Итогом кровавой смуты должен стать буржуазный переворот, конституционная монархия или даже республика, а господа либералы при новой власти рассядутся в парламентские и министерские кресла. Ведь мы ознакомили вас с историей вероятного будущего и тем, что эти господа творили, дорвавшись до власти – неужели и после этого вы испытываете в их отношении хоть какие-то иллюзии?

– Ну, товарищ Серегин, – с облегчением вздохнул Сосо, – если словом «дерьмо» вы обозвали не рабочих, а либералов и примкнувших к ним эсеров, то мне не остается ничего другого, кроме как присоединиться к вашему мнению. Никакой другой оценки эти люди не заслуживают.

– И что же вы собираетесь сотворить с господином Гапоном и подчиненной ему организацией? – спросил Михаил. – Просто разогнать это Собрание Фабрично-Заводских Рабочих, как мы понимаем, будет нецелесообразно.

– Рецепт у меня классический, – ответил я, – взятый из поваренной книги Старших Братьев. Гапона следует отстранить от руководства организацией или просто устранить, а вместо него выдвинуть в первые ряды нашего человека, который организует почти то же самое, но уже без всяческих провокаций. Товарищ Стопани, покажите вашему императору петицию, составленную «гапончиками», а также документ, разработанный при нашем совместном участии.

Император взял оба документа из рук своего представителя по рабочим вопросам и погрузился в чтение.

– Да, – сказал он через некоторое время, отложив бумаги, – небо и земля. Но, Сергей Сергеевич, неужели вы считаете необходимой подобную массовую манифестацию с подачей петиции?

– Понимаете, Михаил, – сказал я, – чтобы в кратчайшие сроки и с минимальными потерями перевести Россию на новые рельсы, нам надо как можно скорее подключить к вашей харизме не только офицерский корпус и самую продвинутую и инициативную часть чиновничества, но и самые широкие массы. Реформы, о которых пойдет речь в обновленной петиции, в России назрели и перезрели, и в то же время инициатива должна исходить снизу, а не сверху. Народ попросил, а царь-батюшка эту просьбу выполнил.

– И при этом, Сергей Сергеевич, – сказал Михаил, с интересом глядя на Сосо, – из своей инициативы вы полностью вычеркнули требование установления конституционной монархии и созыва представительского органа. Неужели ваши товарищи-революционеры так легко согласились с тем, что вы пустили под нож их священную корову?