Опер против святых отцов

А на одной из блатхат предутренней Москвы вели разговор приехавшие сюда Харчо и Автандил с вызванным Вованом.

Порывистый Харчо, прозванный так за любовь к наваристому кавказскому супу, горячился больше сдержанного Автандила, гасившего возбуждение сухим вином. Харчо, куря одну сигарету за другой, повторял:

- Какой глупый наезд, понимаешь! Зачем нормальных людей валить, а? Зачем кровь лить, когда можно спокойно договориться!

- Предупреждал меня Сверчок, что Белокрыл по-хорошему не поймет, - цедил Вован. - Каюсь, не придал я тому большого значения. Что дальше делать будем?

- Это твои дела, дорогой Вован, - проговорил Автандил, отхлебнув из стакана. - Наши бабки - твоя забота.

- Как что? - возникал Харчо. - Кровью умоем попов, понимаешь! Я, Вован, первым с твоими ребятами на квит пойду!

- Попы в этом лишь заправляют, братки, - объяснил Вован. - А командует стрелками у них Белокрыл, с которым вы по долгам лясы точили. Он, я узнал, бывший генерал КГБ.

- Вот как! - уважительно произнес Автандил. - Я и смотрю: четко его парни работали! Мой так вертанулся под пулями. Я беспрерывно по нему в коридоре стрелял, но он ужом ушел.

- Что ты поешь, Автандил? - не согласился Харчо. - Я из кабинета одного на улице сразу завалил.

- И все же потери: двое наших против ихнего одного, - напомнил Вован. - Не знаю, кого Белокрыл в эту команду направил, но трое его нападавших вас четверых перекрыли.

- Внезапно они наехали, - проворчал Харчо.

- Лады, - прекратил перебранку Вован. - Вы, кунаки, мне ясно теперь скажите, чего дальше желаете? Или бабки с Белокрыла все же станем снимать, или его лично поучим?

- Пусть кровью заплатит эта паскуда, - торжественно произнес Харчо. - Мы с ним честно базарили, понимаешь, хлеб-соль водили, а он шакалом оказался.

Автандил усмехнулся, рассудительно заговорил:

- Что из того, если завалим пузана, дорогой Харчо? Мы потешим свое сердце, но останемся с пустым карманом. А при такой обиде мы можем его строго подвесить: так, что и бабки отдаст, и проценты со счетчика, какой на него немедленно включим.

- Автандил толково говорит, - прокомментировал Вован, - хотя душа у меня горит Белокрыла немедля положить: теперь на нем и мне должок за двоих из моей бригады. Но я с ним сочтусь, когда дело окончательно проверну, в каком вам помочь мои паханы обещали. Автандил мудро микитит: счетчик за наезд немедленно на генерала включаем с той суммы, что по старым долгам на магазине висит.

- Дорогой Вован, - продолжил воодушевленный его поддержкой Автандил, - до этого я и Харчо с Белокрылом базарили, пытались дело уладить, на крышу востряковских намекали. Теперь пора тебе свое слово ему сказать.

Вован кивнул.

- Есть у вас домашний телефон Белокрыла?

Автандил развел руками.

- Мы ему только в офис звонили.

- Ништяк, - сказал бригадир, - попробуем узнать.

Он набрал номер телефона квартиры Феогена. Спустя некоторое время трубку взяла Мариша.

- Приветик от нового знакомого, - проговорил Вован.

- Ой, - тревожно прошептала Мариша, - сегодня вечером Феоген из командировки вернулся. Хорошо, без задних ног сейчас спит, звонка не слышал. Ты теперь сюда не звони, я тебе буду звонить.

- Мариш, - с воркующими интонациями произнес Вован, - извиняй. Тут крутая разборка с "Покровом". Люди Белокрыла моих двоих постреляли, одного своего потеряли. Нужен мне прямо немедля его домашний телефон, чтоб за жабры взять. Ты его этот номер не надыбала?

- Подожди, Вованчик. Сейчас я для тебя расстараюсь.

- Как? Ты не рискуй. Феогена не надо спрашивать.

- Да я и не собираюсь, - горячо зашептала Мариша в трубку. - В его записной книжке постараюсь телефончик найти. Жди.

Минут через пять Мариша снова взяла трубку:

- Есть! Записывай.

Она продиктовала цифры. Вован записал и нежно закончил разговор:

- Ладненько. Целую, лапуля.

Бригадир взглянул на кунаков, засмолил неизменный "Беломор" и набрал номер квартиры Белокрылова.

Генерал не спал, осмысливая информацию Ракиты о провале "покровской" акции. Он поднял трубку зазвонившего телефона, думая, что это опять Ракита, но услышал незнакомый голос:

- Спокойная у тебя ночь? Не очень, а?

- Кто говорит? - сердито спросил Белокрылов.

- Вованом меня кличут на Вострякове. Прикинь сам: если я тебе, падла, звоню, то и убрать могу в любой момент, точно как твои псы сегодня моих людей постреляли.

У генерала невольно сжалось сердце. Он быстро достал из тумбочки пистолет, выключил лампу, горевшую над изголовьем кровати. Вован словно увидев его суету, продолжил:

- Сыграло очко? Я в него тебя перед смертью отдрючу за двоих братанов.

Белокрылов пришел в себя, сообразив, что раз не напали сразу, а звонят, значит, будут искать компромисса. Он сдержанно проговорил:

- Я тоже одного потерял.

- Но ты наехал, а был не прав. Ты Автандила и Харчо обул и вместо бабок пулей рассчитываешься? - тоже поспокойнее признес Вован.