Опасный защитник

Усмехнувшись, Дункан приподнял ее левую руку и посмотрел на полустертые синие буквы на ладони. Когда Люк забирал со стоянки у пристани ее машину, Дункан заметил на сиденье клочок бумаги, на который Уиллоу торопливо переписала латинское изречение, очевидно, собираясь позднее найти его в словаре.

Он засунул ее руку себе под мышкуй опять принялся разглядывать потолок. «Potes currere sed te occulere non potes». He хотел бы он оказаться поблизости, когда Уиллоу переведет эту недвусмысленную угрозу.

Дункан погладил ее ягодицы и устало вздохнул. Ночь получилась долгой и тревожной, и ему самому не мешало немного поспать. У них есть еще три часа до того, как на кухне появятся работники и начнут греметь посудой.

Поцеловав Уиллоу в макушку, он закрыл глаза и быстро заснул, успев перед этим подумать, что игра, которую она сама и затеяла, с этого момента будет вестись в ее собственные ворота.

Глава 5

Уиллоу добралась до своей квартиры в Огасте уже за полночь. У нее не хватило сил даже на то, чтобы повесить пиджак на плечики, и она оставила его валяться на полу, рядом со сброшенными лодочками и тяжелым портфелем. Не зажигая света, она быстро прошла через гостиную на кухню, распахнула дверцу холодильника, вытащила оттуда открытую бутылку вина и начала пить прямо из горлышка, остановившись только тогда, когда вдруг поняла, что мечтала вовсе не о вине, а о порции тридцатилетнего шотландского виски.

Это все Дункан, черт бы его побрал! Сегодня утром она проснулась в баре «Роза», когда почувствовала, что проснулось сильное мужское тело, на котором она спала. Одна рука Дункана поглаживала ее ягодицы, другая перебирала спутавшиеся волосы, а жаром, который исходил от его тела, казалось, можно было обогреть весь Паффин-Харбор. Его прикосновения были страстными и в то же время сдержанными, словно, наслаждаясь этой чувственной игрой, он все-таки старался не разбудить ее.

Мысли Уиллоу еще сонно путались, а тело уже с предательской готовностью ответило на ласку, все волоски на коже встали дыбом, и она задвигалась, стараясь еще плотнее прижаться бедрами к его живой твердой плоти.

Поняв, что Уиллоу уже не спит, Дункан слегка приподнял ее голову и приник к губам долгим, неторопливым поцелуем, который разбудил ее окончательно. Она обняла его за шею и с горячностью ответила.

Руки Дункана забрались ей под свитер, пробежали по ребрам, а потом поднялись выше, ровно настолько, чтобы подушечки больших пальцев через кружевной лифчик коснулись напрягшихся сосков. Уиллоу хорошо помнила, что в этот момент она застонала от нетерпения, села и ухватилась за край свитера, собираясь стянуть его через голову.

Но Дункан вырвал свитер у нее из рук и вернул его на место.

– В кухне уже полно народу, – хрипло объяснил он, тоже сел и посмотрел горящими зелеными глазами прямо в недоумевающие глаза Уиллоу.

– Ты же сам это начал! – Задохнувшись от негодования, она вскочила с дивана, сделала шаг назад и зло усмехнулась, когда Дункан на всякий случай прикрыл пах руками.

Уиллоу вспомнила, что, пожалуй, именно в тот момент впервые почувствовала приближающуюся опасность.

Глядя на нее с непонятным блеском в глазах, Дункан встал и шагнул к ней, она отступила назад, потом – дальше и еще дальше и наконец уперлась спиной в теплые камни камина.

Угрожающе нависнув над ней, Дункан сжал пальцами ее подбородок и тихо произнес:

– Да, начал и собираюсь закончить, детка, и поэтому принимаю твое предложение. С сегодняшнего дня можешь считать меня своим любовником. И больше никаких разговоров о замужестве. Теперь остается только дождаться, когда мы останемся наедине. – Наверное, Уиллоу не удалось скрыть своего изумления, потому что Дункан усмехнулся и выпрямился, скрестив руки на груди. – Если есть какие-нибудь замечания или предложения, высказывай их сейчас, потому что другого шанса у тебя не будет.

Она так и не сумела подобрать слова для достойного ответа и только молча покачала головой, не сводя с него настороженного взгляда.

Дункан шагнул к ней, взял в ладони ее бледное лицо и коротко поцеловал в губы.

– Значит, будем считать, что все началось, – прошептал он, а потом схватил ее за руку и решительно вывел на залитую полуденным солнцем улицу.

Уиллоу сделала еще один длинный глоток из бутылки и с горечью подумала, что прошло всего двенадцать часов с тех пор, как у нее появился официальный любовник, а она уже не может думать ни о чем, кроме того многообещающего взгляда, которым он посмотрел на нее, когда высаживал из машины у дома Рейчел. Он еще раз поцеловал ее на прощание, словно намекая на то, что ожидает их в дальнейшем, и упомянул о встрече через пару дней.

Это, вероятно, должно было означать, что он собирается приехать в Огасту, где никто не помешает им остаться наедине. И еще это означало, что Уиллоу победила. Или все-таки нет?