Опасный след

— Он чист как стеклышко. Ни братьев, ни сестер, ни жены, ни детей. — Хотя голос Эрин оставался бесстрастным, но глаза горели, как у охотника, почуявшего дичь. — Перри посещал все четыре курса, которые Экл вел в тюрьме. Я проверила кредитные карты Экла. Никакого движения с января. Ни одной покупки, но карты не аннулированы.

— Он мог и умереть.

— Я нутром чую, что это он. Послушай, Тауни, я понимаю, что ты хочешь встретиться с Бристоу сегодня или завтра, но, по-моему, мы сначала должны проверить эту ниточку, поговорить с людьми, которые знали Экла, лично поговорить.

— Ладно. Давай проверим его банковские счета, посмотрим, что еще удастся накопать. Преподаватель английского?

— Внештатный, живет один, сорок два года. Администратор, с которым я общалась, сказал, что Экл плыл по течению, выполнял свою работу, не поднимал волну. Он не смог назвать его друзей, а это маленький колледж, Тауни.

В глазах Тауни засверкал тот же самый огонь.

— Сделай необходимые звонки. Я подготовлюсь к путешествию.

Саймон накрыл почти законченный винный шкаф куском брезента. Он чувствовал себя идиотом, но не хотел, чтобы Фиона увидела шкафчик и начала задавать вопросы. Может, он не желал углубляться в размышления о том, что сделал для нее винный шкаф только потому, что она о нем мечтала.

И без того непривычно просыпаться и вспоминать, что она рядом. Не в его постели, разумеется, думал он, покрывая пень и раковину из капа третьим слоем лака. Фиона поднималась вместе с солнцем. Но она была рядом. В его доме, на его территории.

Его ванная комната благоухала ею, а кухня благоухала кофе, который она варила, когда он еще спал.

А что самое странное? Его это не раздражает. Ему это даже нравится. Он это понял, когда открыл ящик и изумленно уставился на столовые приборы, разложенные по размеру и назначению. И кухня выглядела опрятнее, но — поскольку он не помнил точно, в каком состоянии он ее оставил, — здесь можно поставить знак вопроса.

К тому времени, когда он принимался за работу, Фиона успевала покормить собак, позаниматься с ними, принять душ, одеться, полить свои цветы.

Саймон услышал, как подъезжают автомобили ее первых клиентов, и повернулся так, чтобы увидеть, кто приехал, с крыльца мастерской. Он уменьшил громкость музыки, чтобы услышать, если она позовет. Но никто не потревожил его, пока продолжался первый урок.

Даже Джоз его покинул.

Отлично, просто отлично. Не нужно беспокоиться, что собачья шерсть попадет в слой лака, или игнорировать палки и мячики и полный мольбы взгляд жаждущего поиграть щенка.

Саймон уже вырезал несколько лекал, кое-что склеил и сколотил, а судя по тому, что показывали его настенные часы, время только близилось к полудню. Покрывая раковину еще одним слоем лака, подчеркивающим богатую структуру и цвет древесины, он краем глаза заметил во дворе движение и отложил кисть.

— Не подпускай их сюда! — крикнул он Фионе. — Лак еще не просох. Стоит им встряхнуться, и их шерсть будет повсюду.

— Сидеть. Оставайтесь здесь. Я просто подумала, не хочешь ли ты перекусить. Сэндвич или…

Она умолкла, вытаращила глаза, и Саймон испытал огромное удовольствие, заметив, с каким удивлением она уставилась на его работу.

— О боже. Это тот пень? Это мой пень?

— Мой пень.

— Потрясающе! — Фиона машинально потянулась потрогать, но Саймон успел шлепнуть ее по руке.

— Уф. Ладно, прости, он еще не высох. И вверх тормашками. Вот как это получается. Обалдеть. — Фиона сунула руки в карманы от греха подальше и прошлась вокруг умывальника. — Корни образуют основание, опору — неважно — для раковины, и кажется, что она выросла в волшебном лесу. Кто знал, что древесные корни могут выглядеть так изумительно? Ну, ты знал. А раковина? Из чего она?

— Кап. Я нашел его несколько месяцев назад, но не было подходящего основания.

— Какой чудесный цвет! Как застывший сироп. Красотища. Саймон, я знала, что это будет интересно, но не представляла, что это будет так прекрасно.

Чрезмерные восхваления обычно его нервировали, но, как ни странно, искренний восторг Фионы понравился ему.

— Я еще не закончил.

— А что ты будешь с ним делать, когда закончишь?

— Не знаю. — Саймон пожал плечами, поскольку ужасно захотелось подарить умывальник ей. Эта штуковина словно была создана для Фионы. — Может, продам, может, оставлю.

— Ты бы чувствовал себя волшебником каждый раз, как мыл руки. Я никогда больше не смогу смотреть на пень так, как раньше. Боже, представляю, что будет, когда все это увидят. — Фиона весело рассмеялась. — Итак, у меня есть пара часов до первого вечернего урока. Если ты проголодался, я сделаю тебе сэндвич.

Саймон обдумал это предложение.

— Послушай, я не хочу, чтобы ты думала, будто я хочу, чтобы ты меня обслуживала, потому что, если ты будешь меня обслуживать, я захочу, чтобы ты меня обслуживала.

— Знаешь, — сказала Фиона после секундной паузы, — как ни странно, но я тебя понимаю. Ладно, как насчет сделки?

— Какой сделки?

— Я сделаю тебе сэндвич, а ты сделаешь мне деревянные планки. Я записала, какой длины.

Фиона протянула листок бумаги, и Саймон хмуро уставился на него.

— Для чего?