Опасные тропы

На следующий день, еще до обеда, Парамон Сойкин пожаловал на пляж, где «отдыхал» Газиев, не спеша разделся и, забирая саженками, поплыл в море – там, неподалеку, плескался его знакомый. На какой-то миг они встретились на гребне волны и тотчас разошлись. Успели ли они что-нибудь сказать друг другу – Жгенти не заметил. Сойкин возвратился на берег, немного полежал на песке, степенно оделся и ушел. Но ни Русаков, ни Жгенти не сомневались: Сойкин появился здесь с целью сообщить что-то Газиеву или дать ему какое-то приказание. Во всяком случае, за подозрительным знакомым Сойкина надо смотреть в оба.

Вечер застал Русакова в лесу, неподалеку от Орлиных скал, – Жгенти утверждал, что, по его наблюдениям, если Газиев сегодня покинет Черноморск для какой-то неотложной встречи, он пойдет в эту сторону, как делал уже раза два.

Однако часы шли, а Газиева не было. Подумав, что он лишь зря теряет время, майор вдруг увидел Энвера Газиева: оглядываясь и озираясь, тот как бы скользил между мощных стволов деревьев, поднимаясь все выше. Они шли навстречу друг другу – Сергей и подозрительный знакомый Сойкина, и если последний не заметил Сергея, то объяснялось это, по-видимому, тем, что он явно опасался слежки за собой, шел, то и дело оглядываясь, хотел убедиться, что не тянет «хвост». Нежелательной встречи с кем-либо он, должно быть, не ожидал: к водопадам, особенно с этой стороны, почти не ходят, к тому же смеркалось – в это время отдыхающие обычно ужинают или, во всяком случае, стремятся быть в городе, а отнюдь не в такой глуши. Русаков притаился за большим камнем, и проскользнувший мимо него Газиев ничего не заметил. «Куда он спешит, да еще в такой час? – подумал майор. – Какое у него может быть тут дело? Неужели Ираклий оказался прав?» Вдруг кто-то тронул майора за локоть – рядом стоял капитан Жгенти.

Газиев вскоре свернул влево, пересек широкую лесную поляну и снова стал стремительно продвигаться мелколесьем. Он уходил в глубь гор. Вот когда Русакову пригодились его спортивная подготовка, занятия альпинизмом.

Вскоре стало совсем темно, и лишь по шелесту впереди можно было следовать за заинтересовавшим их человеком. Но настала минута, когда никаких звуков не было слышно, – в лесу стояла тишина. Чекисты замерли на месте. Может быть, Газиев тоже остановился и прислушивается, чтобы еще раз убедиться, что за ним не следят? Может быть, он уже обнаружил их присутствие и спрятался за соседним деревом, готовый к нападению? Все может статься. Прошло минут десять, лесное безмолвие ничто не нарушало. Куда же делся Энвер Газиев? Чекисты опять двинулись вперед и вдруг увидели его среди покинутых разрушенных каменных строений – очевидно, когда-то здесь жил горец, переселившийся потом в долину, а заброшенное жилище его пришло в запустение. Русаков и Жгенти вышли на площадку перед обвалившимся домом, и тут до них донеслись неясные голоса. Прислушались – разговаривали в башне, серой массой поднимавшейся рядом, на краю ущелья. Сделав знак капитану оставаться на месте, Русаков с крайней осторожностью приоткрыл массивную дверь и проскользнул внутрь. Сверху, между досок над головой, сочился слабый свет. Разговаривали двое – у одного, наверное Энвера Газиева, отчетливо пробивался акцент, типичный для обитателей кавказского юга, второй говорил по-русски тоже не без запинки, по интонации его можно было принять за украинца. Русаков прислушался.

– Мы ждали вас у Сойкина, но вы не пришли на явку, – говорил Газиев. – Почему вы вызвали меня сюда?

– Я не люблю приходить туда, где меня ждут. Откуда я знаю, не взяли ли чекисты вашу явку под наблюдение, – угрюмо ответил собеседник Газиева.

– Ого, вы осмотрительны, – протянул Газиев, ему неприятно было предположение насчет того, что у Сойкина могли заметить и его. – Хвала Аллаху, я обнаружил бы слежку. Скажите, почему вы потребовали у Патрика Смита в помощь вам именно меня?

– Не ваше дело, – послышался резкий ответ. – Впрочем, пожалуй, скажу… Вам пришлось тащить сюда, в Советский Союз, от самого Стамбула двух наших агентов. Помните их?

– Машалла! Помню.

– Один из них занимался как раз теми разведданными, что я должен доставить в Карс. Недавно его схватили чекисты…

Так вот оно что! Конечно же там, наверху, находился Крысюк! И, судя по его словам, он знает о провале Чурилина, может быть, даже видел, как его арестовали…

– Недавно его схватили чекисты, – продолжал Крысюк, – и теперь его дело, как это будет по-вашему, по-турецки, яман, кажется?

– Яман, чок яман! – сокрушенно зацокал собеседник Крысюка.

Значит, Энвер Газиев никакой не азербайджанец! Это же турок, проводник Чурилина и Кныша, прозванный ими «Оглу».

– Незадолго до ареста он рассказывал мне о своем переходе границы, вы сумели перебросить их гладко, вот я и вспомнил… – не очень охотно пояснил Крысюк.

Майор Русаков соображал, как бы связаться сейчас с капитаном Жгенти и схватить преступников, но то, что он услышал затем, изменило его планы.

Турок сказал:

– Вы должны вручить Бидлу пленку лично? Неужели вы так и таскаете ее при себе?