Опасные тропы

– Кроме того, надо спутать врагу карты, заставить его сделать неверный шаг. А враг – опытный, хитрый и жалости не знает. Чтобы опередить меня, он не остановился перед уничтожением своего же агента – «Аиста».

– Ты думаешь, что техник Глухов и есть «Аист»? И что его убили, да еще и свои же?

– Да. Раньше я это предполагал, поскольку скоропостижная смерть при некоторых обстоятельствах всегда вызывает подозрение… Сегодня я уже не предполагаю, а знаю – Глухова убили. Больше того, я приблизительно знаю, как именно его убили и кто его убил.

– Мне можно присутствовать? – спросила Аня. Она успела привести в порядок заплаканное лицо.

– Да, Аня, – разрешил Соколов. – Условимся, товарищи: о том, что я вам говорю, – никому ни слова.

– Может, ты расскажешь поподробнее? – нахмурился Брянцев.

– Подробностей пока мало, – начал полковник. – Вечером кто-то вызвал Глухова на улицу и о чем-то беседовал с ним. А через несколько минут Глухов скоропостижно скончался от разрыва сердца…

– Бывает и так, – недоверчиво заметил Василий Фомич.

Соколов спокойно продолжал:

– По моей просьбе врач-эксперт произвел тщательный осмотр трупа и обнаружил почти незаметный укол шприцем, после чего уже без особого труда нам удалось установить, какой именно был введен яд и его свойства… Оказалось, после введения в организм этого яда человек погибает именно через десять минут и именно от разрыва сердца, так что сомнений быть не может. Вывод экспертизы: на пальце убийцы было кольцо, снабженное специальным микроскопическим шприцем – на вооружении иностранных разведок и это имеется.

– Рукопожатие? – ужаснулась Аня.

– Значит, Глухова таки убили… – казалось, Брянцеву было трудно в это поверить… – Но почему?

– Это нетрудно объяснить: потому, что резидент иностранной разведки, обосновавшийся у тебя на заводе, каким-то образом узнал о том, что шпион Дергач с пленкой схвачен на контрольно-пропускном пункте, и правильно заключил, что рано или поздно мы узнаем, от кого он получил секретные сведения, и тогда арест Глухова неминуем. А Глухов мог бы выдать других, немало рассказать нам. И вот – резидент убрал своего же агента. Но меня очень интересует не столько этот факт, сколько другое: почему убийство произошло после твоего, Василий Фомич, приезда из Москвы.

– Ты думаешь, тут есть какая-то связь? – нервничая, спросил Брянцев.

– Безусловно, но какая – пока не знаю. Впрочем, скоро и это нам станет ясно. Возможно, сегодня же. Как только схватим врага, кое-что прояснится.

– Интересно, когда же и где мы его схватим?

– В твоем кабинете, на заводе.

– Что-о? – Брянцев застыл на месте. – Кто он, что он будет делать в моем кабинете?

– В свое время все это ты увидишь и узнаешь. Впрочем, могу тебе сказать: не зная о том, что справка о последних, итоговых опытах инженера Шаврова хранится в спецчасти, враги думают, что она спокойно лежит в твоем сейфе, в кабинете, и дожидается их.

Брянцев побледнел.

– Но она действительно там.

– Как так? – с яростью спросил Соколов.

– Сегодня я перечитывал ее, хотел поработать над ней вечерком и не сдал в спецчасть. Я сунул ее в сейф, под бумаги.

– Нельзя терять ни минуты! – Соколов бросился к выходу. В это мгновение зазвонил телефон.

– Ельшин… – с облегчением произнес Брянцев, – он задержал кого-то.

В тот вечер Дуся допоздна была на работе. Она сидела за своим столиком. Дверь в кабинет директора завода была широко открыта, и через нее туда из ярко освещенной приемной вливались потоки электрического света. Дуся, настороженно прислушиваясь, в сотый раз перебирала бумаги. Потом встала, переступила порог кабинета, тихо окликнула:

– Тарас Ильич, вы что-то долго копаетесь.

До нее донесся хриплый голос Гришина:

– Сейчас открою. Вот и готово! – в углу кабинета вспыхнул свет электрического фонарика. Хрипло, с тревогой, Гришин приказал девушке: – Дусенька, иди в приемную, посиди там, да следи за коридором, не нагрянул бы кто.

Поспешно, судорожными движениями Гришин принялся вынимать из сейфа бумаги и в беспорядке швырять их на стол.

– Ладно, – согласилась Дуся, – послежу, чтобы вам не помешали. Только вы кладите все как было, чтобы Василий Фомич не заметил.

Гришин лихорадочно рылся в документах.

– Хорошо. Иди.

Дуся ушла на свое место.

– Ага, вот она… – Гришин отложил в сторону один из документов и сгреб в охапку разбросанные по столу бумаги.

Неожиданно в приемную вошел Ельшин. Спросил с удивлением:

– Вы еще работаете, Дуся, почему так поздно?

– Задание. Задержалась, – Дуся заметно растерялась.

Гришин перестал шелестеть бумагами, подумал: «Зачем он явился? Боится, один не справлюсь? А я уже…»

– Василий Фомич здесь? – спросил Ельшин.

– Нет, он дома, – ответила Дуся.

– Как дома? А кто же там? – Ельшин одним прыжком очутился у порога кабинета.

– Никого там нет, – уцепилась за него Дуся, пытаясь закрыть дверь. Но это ей не удалось, Ельшин оттолкнул ее и вбежал в кабинет.

– Я вам все объясню… – говорила девушка в смятении.

Ельшин включил свет.

– Та-ак… Взломан сейф с секретными документами! Гришин, это вы? Чем вы здесь занимаетесь?