Опасные манипуляции 3

— На этом питомнике работают какие-то девочки, убирают за собачками, кормят их, ухаживают за смешные копейки. Элиза поссорилась с одной из девочек, которая работала с кормящими суками. Девочку выгнать она не может. Ей начальник сказал, что если девочка уйдет, то Элиза сама говно за собаками убирать будет. Тогда она решила отомстить по другому. А она, реально, ведьма, достаточно сильная. Она влезла в голову матери Никсона, и заставила ее съесть своих щенков. А чтобы любимцы девочки страдали посильней, она щенкам дала эмоциональную чувствительность. Чтобы мать и щенки чувствовали весь ужас происходящего и понимали, что они делают и что с ними происходит. Когда Никсон ко мне подбежал, мне показалось, что он сказать что-то хочет. Я, сдуру то, к его голове прижалась, а он на меня всю эту картину вывалил. Все чувства, всех собачек, разом. И чувства Элизы, как она, в голове суки, ловила и пережевывала щенков, и чувства щенков, которых мама живыми ела. А особенно эмоции матери, которая глотала своих детей. А потом Элизе надоело шерсть пережевывать, она из сознания суки и вышла. Мать Никсона с ума сошла, или что там, у собак есть. А твой счастливчик остался недоеденный, но зато с очень сильным эмоциональным восприятием и навечно вбитой в память картинкой этого дня. Он потом тоже, чуть не рехнулся. Та девочка, которой Элиза отомстила, она плакала не переставая, к нему в вольер на заходила. Мать увели сразу. Он много дней один в клетке просидел, со всем этим в голове. Если бы ты его не взял, он бы умер от тоски и страха. Ну а теперь он чувствует, как ты его любишь. Ты поверь, он отвечает тебе тем же, он всегда будет с тобой, будет понимать тебя с полуслова. Он уже сейчас все твои мысли понимает, просто он еще маленький, ему пошалить иногда хочется. Он никогда тебя не бросит и не отступит, а ты должен сделать одно дело.

— Какое дело?

— Ты должен убить Элизу.

— Люда, ты это серьезно?

— Да, Никсон просит, чтобы ты убил ведьму. Я после того, как весь этот ужас пережила, я ему пообещала тебе помочь.

— Да вы охренели в конец, оба! Ты мне рассказываешь, что вот этот комок шерсти, который все понимает, но ссыт не на тряпочку, просит мня убить офицера милиции, женщину, которая мне даже ничего плохого не сделала. А ты мне собралась помочь. Зашибись. Еще что я должен сделать?

— Ты не шуми. Элиза — не человек и не женщина, она ведьма. Она несколько человек уже убила, и останавливаться не собирается. У них на очереди начальник питомника.

— В смысле у них?

— У них — это у Элизы и ее любовника. Он заместитель начальника. Они с Элизой, оба на место начальника метят, только каждый надеется, что командовать, в итоге, именно он будет.

— Ага, а планами своими они с Никсоном делились и совета просили!

— Почти. Они возле его клетки часто общались. Там коридор длинный, не спрятаться, не подкрасться и не подслушать.

— Слушай, но это бред. Ради не самой высокой должности убивать….

— Коля, я в этих вопросах не разбираюсь, но твоя собака именно это слышала. И он просит тебя убить ведьму, отомстить за его родню.

— За собачью родню?

— Ну, у него другой то не было.

— Я ничего не обещаю.

На следующий день домой я вернулась поздно, открыла дверь ключами и настороженно замерла на пороге. Мой пёс меня не встречал, не бежал из дальней комнаты, гремя когтями, не пытался облизать мое лицо, значить, что-то случилось. Конечно, была маленькая надежда, что зашла мама и увела Ареса гулять, но что-то мне подсказывало, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Из кухни вышли, легко и бесшумно ступая по полу, две симпатичные девицы. Понятно, опять ведьмы в очередной раз решили почтить меня визитом. Наверное, опять с помощью сестры заставили маму открыть дверь и этой квартиры. Надо было не давать маме ключи от всех замков.

— Вы не устали еще, ко мне ходить? Я на квартиры уже документы получила, вам ничего не обломится.

— Какие квартиры? Мы к тебе за банк пришли поговорить.

— Где моя мать?

Ведьмы с показным удивлением переглянулись:

— Откуда мы знаем где твоя мать? Наверное, дома, жарит котлетки для своей правильной дочурки.

— Какой правильной дочери?

— Ну у твоей мамы одна правильная дочь — это Стелла.

— Что вам надо?

— Нам, лично, ничего от тебя не надо. Но тебе просили передать, что банк наш. Если ты хочешь жить дальше, также легко и весело как жила до сих пор, то тебе лучше незаметно отступить.

— Кто просил передать?

— Наши старшие.

— Насколько я знаю, банк, на который я сейчас работаю, принадлежит единственному хозяину.

— Слушай, нам сказали не ссориться с тобой сразу, сначала объяснить по-хорошему, всё-таки ты из уважаемой колдовской семьи, могла быть нашей сестрой….

— Девочки, вы мухоморов объелись? Из какой колдовской семьи?!