Опасное притяжение (СИ)

Не было ни стеснения, ни неудобства. В воздухе витала какая-то беззаботность и всеобщее веселье. Как в студенчестве, после загулов, все укладывались штабелями на свободные места, без всякого скрытого подтекста.

Странные ощущения, как будто меня кто-то толкает…

В носу неприятный до тошноты запах.

Во рту противный привкус то ли голубого шампанского, то ли «Красной Москвы».

Но глаза открыть не могу.

Не сил.

— Мне плохо, — шепчу я и чуть не плачу.

На соседней кровати заворочался Михаил.

Маринка спала одна. Григория не было, но из ванной отчётливо слышался звук льющейся воды.

Матвей подскочил и пошёл в ванную:

— Гриш, открой. Кате плохо.

Звук открывающейся двери:

— Пусть заходит, я в душе. Отвернусь.

— Идём, — протянул мне руку Матвей.

— Нет, мне неудобно, — упёрлась я, как ребёнок.

Матвей садится передо мной на корточки:

— Тебе надо Катюш, я с тобой зайду…

От этого заявления мне стало ещё хуже. Я не собираюсь там обниматься с унитазом при нём.

— Нет.

— Пакет?

— Нет.

— Кать, не капризничай, — подключился Михаил, — иначе тебе потом ещё хуже будет. Нет ничего страшного в этом, со всеми может случиться. Тебе просто голубенькое вчера было лишним, — и громко заржал.

Зашевелилась Маринка и выдала свою версию:

— Перетерпи, пройдёт…

Матвей грубо её перебил:

— Нельзя терпеть, интоксикация организма начнётся, только хуже будет.

Но хуже, кажется, было уже некуда…

Наконец, открылась дверь и из ванной вышел мокрый Гриша, обмотанный полотенцем.

— Идём, — потащил меня за руку Матвей.

Я вытолкала его наружу и закрылась. Не хватало ещё, чтобы он был свидетелем моего позора. Но я и правда перетерпела. У меня всё куда-то очень глубоко провалилась и началась жуткая икота и адская головная боль.

Через несколько минут, он начал долбиться в дверь:

— Катюш, сломаю дверь, открой…

Я вытерла слёзы и открыла дверь.

Он внимательно на меня посмотрел и выдал:

— Надо опохмелиться.

Меня затошнило ещё сильнее, но безрезультатно.

Я уселась на пол, от бессилия, около белого друга — икала и плакала. А рядом со мной сидел парень, который мне нравился до одурения и наблюдал эту замечательную картину. Разве может быть что-то прекраснее?

Через несколько минут зашёл Михаил, с бутылкой пива и протянул её мне:

— Глотни, попробуй.

Я начала икать ещё сильнее…

— Два пальца? Если сама не можешь, Мот может помочь или я.

Я завыла в голос…

Матвей принёс бутылку воды и налил мне в стакан:

— Давай, маленькими глоточками, пей…

Я набрала в рот воды, но проглотить не смогла. Вода выливалась наружу. Стало не просто плохо, но ещё и страшно.

— Блть, дерьмо, — оптимистично прокомментировал Михаил, присаживаясь рядом с нами на пол. — ты похоже перетерпела и у тебя дисфагия началась.

Чёрт! — не успела я ничего сказать ему, только подумала, Матвей опередил:

— Не пугай её, — придвинулся ближе и начал гладить меня по спине, — успокойся Катюш. Не торопись, просто постарайся сделать маленький глоток.

Стыдно невероятно. Такого позора у меня ещё не было никогда на первом свидании.

— Я не пугаю Мот, — ей нужно расслабиться и постараться сделать глоток. Помоги ей или она долго мучиться будет. Можно, кстати прокапать её. Надо в аптеку сгонять.

— Слушайте, — к нам зашла Маринка, — мне домой надо, у меня ещё встреча сегодня по работе. Кто-нибудь может меня отвезти? — и посмотрела на Михаила.

— Гриша отвезёт, — ответил он.

— Угу, — промычала она. — Кать, что так плохо? — поинтересовалась у меня, без особого интереса.

Я кивнула…

— Есть надо нормально, — включила она мамочку, — вечно ничего не ешь, а потом тебе плохо. Можно, кстати, ванной воспользоваться?

— Марин, можешь подождать немного? — раздражённо ответил ей Матвей, не поворачиваясь в её сторону.

— Я выйду, — я поднялась с пола, опираясь на его руку, — полежать хочу.

Матвей уложил меня на кровать и пристроился рядом, закопавшись пальцами в моих волосах и легко массируя мне голову.

— Может тазик попросить, — уточнил Гриша.

— Не надо, уберутся или номер поменяем, — он продолжал гладить меня по голове и я погружалась в какое-то забытьё.

Тазик наверное не помешал бы. Неприятно, но привычно. Но настаивать уже не было сил. Дятел, долбил со всей дури в мои виски, а противные ощущения в желудке и вкус шампуня во рту, не давали нормально отключиться и расслабиться.

— Гриш, слушай, в аптеку надо заехать, — доносится до меня сквозь полузабытьё, — лекарство для юных алкоголиков купить.

Я недовольно замычала, а он наклонился и поцеловал меня:

— Тшш, успокойся. Всё хорошо, отдыхай.

— Я тоже тогда поеду, — сообщил Миша, на радость подруге, — сам поговорю в аптеке. А то Гришан, что-нибудь перепутает. А ты попробуй её водой отпоить и в душ можно.

Гриша недовольно что-то проворчал в ответ.

— Иди ко мне моя хорошая, — Матвей поднял меня с кровати, как только все испарились. — сейчас попробуем тебя подлечить. — Отнёс меня в ванную, усадил на унитаз и разделся. А потом раздел меня. Крепко прижал к себе, поглаживая по спине и нежно зашептал на ухо: — Катюш, давай попробуем всё-таки попить. Не бойся ничего, расслабься. Я контролирую всё, ты не захлебнёшься. Доверься мне, хорошо? — я кивнула и что-то промычала в ответ.