Опасное положение

Уайетт не спал. Он работал с телефоном: разбирал сообщения и выслушивал новости от своих помощников. В субботнюю ночь в метадоновой клинике Литтлтона произошла кража со взломом. Могла иметь отношение к их делу, а могла и нет. Звонил работник АЗС. В субботу утром к нему на заправку приехал белый фургон. В нем сидели два качка. Парень занервничал, решил, что те перевозят наркоту, судя по убийственным взглядам и отсутствию опознавательных надписей на бортах. Они направились на север по 93-й магистрали. Точнее очевидец сказать не мог. У одного из качков под левым глазом были вытатуированы три слезы. Бывший уголовник, однозначно.

Ребята из управления охоты и рыболовства нашли еще один фургон. Тот стоял на бездорожье у ущелья Крофорд-Нотч. Старая модель темно-синего цвета. На момент обнаружения брошенная. Грузовой отсек завален пустыми банками из-под пива и прокурен марихуаной. Принадлежал фургон, скорее всего, каким-то маргиналам, но вряд ли с военной подготовкой.

И так далее. С десяток стоящих наводок или возможных зацепок. Знать бы еще, куда они вели?

В два часа ночи Уайетт отложил телефон и уставился на карту. На ней он и задремал. Ему снились крестики-нолики и Эшлин Денби, которая просила поторопиться, потому что время было на исходе.

В шесть утра он встал, принял душ, надел вчерашнюю форму и встретился внизу с Кевином. Они выписались из гостиницы, захватили кофе и направились в особняк Денби. И несмотря на то что приехали на полчаса раньше, оказались последними.

Специальный агент Хокс уже взял телефон Джастина, а Николь – картину.

Докладывать было нечего. Агенты все еще разбирались с финансовыми операциями. Пара полицейских дежурила у дома Беннетт, еще несколько федералов – в штаб-квартире страховой компании в Чикаго. Оператор сотовой связи ждал отмашку для трассировки звонка в три часа.

Они знали ровно столько, сколько знали. У них было то, что у них было. Ни больше ни меньше.

Они тронулись на север и в одиннадцать добрались до окружного управления шерифа. К полудню картина Денби висела на стене. Было просмотрено с полдюжины шпаргалок для переговоров о выкупе. Отвечать на звонок готовилась Николь. Остальные сидели на подстраховке.

В полпервого заказали обед.

В час Уайетт закончил совещание с управлением полиции штата и местными отделениями. Было условлено, что выделят специальный канал диспетчерской связи и, как только появится информация, оповестят всех.

Он еще раз осмотрел карту.

Полвторого. Два. Два пятнадцать. Два тридцать.

О чем же они забыли? О чем забыли? Всегда что-то да упустишь. Планируешь, готовишься и все равно в итоге что-то упустишь.

Уайетт снова прилип к карте.

Два сорок. Два сорок восемь. Два пятьдесят две. Два пятьдесят пять.

Что, если никто не позвонит? Что, если так дело и закончится: не блеском славы, а радиомолчанием? Может, похищенные уже убиты, а мошенник вовсю заметает следы? И не будет никакой спасательной операции. Только тоскливые поиски, затянувшиеся на дни, недели, месяцы, а то и годы.

Три часа.

Три ноль одна.

Три ноль две.

Телефон Джастина Денби зазвонил.

Глава 37

За дверью камеры появился Зед. Он выглядел напряженным, и его нервное состояние мгновенно передалось нам. В руках у Зеда был черный пластиковый мешок, набитый, как выяснилось, нашей одеждой. Он просунул каждую вещь в дверное окошко и коротко приказал переодеться.

Зачем нам бостонские тряпки? Первый шаг обратно, в реальный мир? Я сомневалась. Мы с Эшлин уже переодевались для зачитывания текста о выкупе. И не потому что Зед хотел, чтобы мы выглядели на видео получше, а для сокрытия «говорящей» информации о нашем местонахождении. Например, тюремных комбинезонов. Было такое ощущение, что сейчас применялась та же логика.

Если требования похитителей выполнят, полиция нас быстро найдет. Не в привычках Зеда давать фору раньше времени.

Мы переоделись и были готовы выйти из камеры.

– Сначала Денби! – гаркнул Зед.

Он показал на дверное окошко. Джастин просунул туда руки, и Зед сразу же затянул их хомутом. Я подошла следующей. Потом Эшлин. Зед обезвредил всех троих, кивнул, и стальная дверь с жужжащим звуком распахнулась.

Под пристальным взглядом верзилы Джастин вышел, расправив плечи и высоко подняв голову. На его избитом лице читался откровенный вызов.

Напряженность сразу же возросла.

Только без глупостей, думала я. Пожалуйста, без глупостей.

Хотя я уже не понимала, что это значило. Мы снова превратились в беспомощных пленников со скованными руками. И если нас собирались отпустить, тогда мятежные действия были бы «глупостями». Однако наши захватчики могли выбрать и другой вариант. Например, всадить каждому из нас пулю в лоб, как только деньги появятся у них на счету. Мы были бы не в силах их остановить. И полиции не оказалось бы рядом, чтобы сразу же нам помочь.

Так или иначе, положиться было не на кого. Пластиковые хомуты снова въелись в наши запястья.