Опасно знать и любить (ЛП)

Парень ненавидел мысль о необходимости снова иметь дело со слуховым аппаратом и аккумуляторами. Он вспомнил, когда впервые надел слуховой аппарат в средней школе. Его настоящие друзья, относились к нему так же, но были и типичные прозвища: «ушная сера», «киборг», «глухой Дэн» — короткие разговоры с такими придурками Дэниел заканчивал кулаками. Разговоры, которые приводили родителей в бешенство, потому что каждый раз их вызывали к директору, обсудить очередную драку, в которую он вляпался.

Но хуже, чем драки, были взгляды, наполненные жалостью. Девчонки, которые заигрывали с ним и считали его сексуальным, теперь смотрели с жалостью и хотели испечь ему печенье вместо того, чтобы улизнуть за тренажерный зал. Он никогда не хотел видеть подобную жалость на лице Лисанн. Дэниел не мог не волноваться, как она отреагирует, когда впервые увидит на нём новый слуховой аппарат. Он по опыту знал, что одно дело знать, что человек глухой, но совсем другое — увидеть физическое доказательство инвалидности. Будет ли она смотреть на него по—другому? Начнёт ли замечать её косые взгляды? Увидит ли сожаление на её лице? Сожаление, что она связалась с кем—то вроде него.

И хотя он по-прежнему был обеспокоен сохранением своей частной жизни в колледже, его уже не так сильно волновали негативные комментарии от людей, которых он не знает. Они все могли просто идти на хер, прямо сейчас.

Его мысли вернулись к Зефу. Он никогда не видел его таким ранимым. Что бы ни происходило, он был серьёзным.

Дэниел снова потёр лоб. Это была единственная часть головы, которая не болела.

Вошла медсестра с Тайленолом, по ней было видно, что она не против остаться и поболтать, но Дэниел чувствовал себя истощенным, его глаза закрылись.

Он плохо спал: ему снились разочарованные глаза Лисанн, которая отворачивалась от него.

На утро Дэниел отчаянно хотел уйти. Головная боль уменьшилась, он практиковался ходить по комнате, проверяя равновесие и отбиваясь от внезапных приступов головокружения. Он без толку ждал, пока врач делал обход. Парень уже подумал, послать всё к черту, и уйти, когда-то же доктор, что и накануне, залетел в палату.

— Доброе утро, мистер Колтон, — сказал доктор, стараясь казаться суровым.

— Да, я могу уйти отсюда прямо сейчас?

Доктор Мендес снова проверил рану, объявив, что он доволен, но отказался выписывать его, основываясь на том, что Дэниел всё ещё покачивается при ходьбе.

— Я думаю, вам необходимо провести еще одну ночь в больнице, чтобы быть уверенным, мистер Колтон.

— Этого не будет, док. Есть вещи, которые нужно сделать, и места в которых нужно побывать.

— Это неразумно.

— Ну же, дайте мне перерыв. Вы хотите, чтобы я убрался отсюда так же сильно, как и я.

Доктор, наконец, позволил себе улыбнуться:

— У вас есть кто—нибудь, кто сможет присмотреть за вами несколько дней, пока вы не встанете на ноги?

— Конечно. Мой брат… дома.

— Хорошо, — сказал врач, сдавшись, — Я зайду в аптеку и оформлю вам доставку бинтов, так ваш брат сможет перебинтовывать вам рану. Вы должны будете вернуться через пять дней, чтобы снять швы.

Дэниел кивнул.

— И я попрошу привезти инвалидную коляску, чтобы спустить вас вниз.

— Чёрт! Я не позволю, чтобы меня вывозили отсюда!

— Я предполагал, что вы скажете это, — вздохнул врач, — Но если ты упадешь по дороге из больницы, именно моя задница попадёт под суд. И дождись, пока такси подъедет к обочине.

Дэниел выглядел так, будто собирался возразить.

Просто сядь на чёртову коляску, — отрезал доктор, — Пожалуйста.

Дэниел улыбнулся, затем осторожно натянул чёрную шапку, убедившись, что она прикрывает марлю и оба уха:

— Достаточно справедливо.

Оказалось, что носильщик был футбольным болельщиком, и вскоре забыл, что он должен был везти Дэниела в кресле, когда они шли вместе. Вместо этого, они говорили о новом рекорде Соколов, которые поднимали двести двадцать пять фунтов за двадцать четыре повторения, и пробегали приблизительно сорок ярдов за четыре с половиной секунды.

Дэниел был так сосредоточен на разговоре, что не сразу заметил Лисанн и её родителей, кода они пробирались через набитый людьми вход.

Он почувствовал, как кто—то схватил его под руку. Восстановив равновесие, парень посмотрел вверх, встретившись со взволнованным лицом Лисанн.

Носильщик поспешил прочь, с чувством вины на лице.

— Эй, куколка, — усмехнулся Дэниел. — Я подпрыгнул от неожиданности.

— Ты уверен? Выглядишь неважно.

Он подмигнул ей, а она вздохнула:

— Хорошо. Мама и папа здесь — мы можем подвезти тебя.

— Всё нормально. Я могу вызвать такси.

— Заткнись и садись в эту чёртову машину, Дэниел.

Он усмехнулся:

— Злая куколка. Мне нравится это.

Она снова дёрнула его за руку, на этот раз мягче, и обняла за талию, и то, что её рука была там, Дэниелу нравилось намного больше.

Моника обняла его и поцеловала в щеку, от чего Дэниел смущенно опустил голову. Ему было более комфортно с энергичным рукопожатием Эрни.