Опальный адмирал

– Ты осторожнее со своими союзниками, – неожиданно произнес бояр Живун. – Знаешь, у меня давно такое ощущение, что в этом мире не все так просто. Подожди, не надо спешить, – Живун опустил ладонь на руку Аранга. – Всем давно известно, что грядет большая война. Мир заждался этого кровопускания, готов к нему, хоть и не понимает, насколько страшной будет война. Надвигается кризис. Да что там, кризис уже наступил, многие его видят, готовы к нему. Отменить войну нельзя, слишком многим она нужна, все политические силы видят в войне выход из застоя и свежие перспективы, они жаждут новые рынки, новые заказы, списание старых долгов. Всем нужен новый мир, лучше довоенного.

– Это не новость, – Винг скептически усмехнулся.

– Это второй слой. Есть еще и третий. Я чувствую силу, которой нужна не просто война, а страшная война, всеобщее взаимоуничтожение, драка до полного истощения всех участников. Намеки есть, – слова Живуна звучали слишком убедительно. Говорил он искренне, Аранг Винг такие вещи нутром чувствовал, потому и поверил. Поверил в искренность убеждений Координатора.

– Я вижу, как активизируются народники и правдолюбцы всех мастей, мне сообщают об интереснейших статьях в народнических газетах и прокламациях. Идеи народного восстания и вооруженной борьбы против богатых всегда были привлекательными в низах общества, но сейчас их активно пропагандируют сверху.

– Низы или идеи? – не удержался даур Винг.

Бояр Живун недовольно поморщился.

– Идеи народного восстания обычно популярны, когда массы разочаровываются в своих ожиданиях на лучшее будущее, а жизнь, наоборот, ухудшается. Заметь, не становится беспросветной, а только ухудшается. Ты понимаешь?

– Спокойнее. Давай на полтона ниже. На нас смотрят, – замечание даура Винга было как нельзя кстати. Двое официантов как будто случайно задержались недалеко от столика. Один меланхолично тер салфеткой стол, а второй застыл с подносом в руках. – Посмотри на этих молодцев. О какой еще борьбе за народную власть и восстание против богачей с ними можно вести речь? Совсем наоборот, чем меньше посетителей в ресторане, тем меньше чаевых и тем беспросветнее жизнь. Заметь, редкие справедливцы заглядывают к «Негоциантам».

– Что ты хочешь сказать? – оселедец на голове бояра возмущенно дернулся, лицо исказила гримаса недовольства.

– Не принимай близко к сердцу. Ты сам понимаешь, если война затянется, нас ожидает катастрофа. Ты это хотел сказать?

– Гм, я говорил о третьем слое реальности. Есть этот мир, есть мы, а есть сила, которой нужна большая война. Я ясно выражаюсь?

– Третья сила? – переспросил Аранг Винг. – Кто они?

– Не знаю. Я чувствую их. Я вижу следы, – бояр сжал кулак, так что пальцы побелели.

– Есть нечто, желающее сбросить мир в кровавый хаос. Слишком много сигналов, слишком много накладок, недоразумений и странностей. Слишком быстро меняются правительства и всплывают тупые ограниченные надутые хамы с одной извилиной. В наши планы вмешивается слишком много случайностей, которых не должно быть.

– Может быть, мы что-то не учли? – молвил Аранг Винг. – Сам знаешь, социально-экономические процессы штука многоплановая и многовариантная. Возможно, это действует не учтенный нами естественный фактор. И что там с нашими собственными планами? Я до сих пор не в курсе: что решено делать с Империей?

– Послевоенное мироустройство меня не интересует. Тебе должны были сообщить, что Валузия и Алания победят быстро. Должны победить. Над этим работаем. Судьба Старой Империи зависит от финальной линии фронта и самих имперцев.

Вместо ответа даур Винг поднес бокал к губам. Именно этих слов он и ждал от Координатора. Ничего личного. Винг не имел ничего против Старой Империи. Другое дело, она мешает молодым, бурно развивающимся, вечно голодным монархиям Валузии, Алании, Гарланда. Она мешает заморянским странам. Империя слишком сильна традициями и памятью былых побед, она пережила себя. Это не плохо и не хорошо. Это есть. И это мешает.

Стемнело. На веранде зажгли электрические фонари. Официанты расставляли на столиках светильники. Обстановка дорогого ресторана действовала расслабляюще. Хотелось наплевать на все, вежливо распрощаться с роксоланином, а затем отправить в гостиницу мальчика с запиской для Иоры. Последний вечер в Винетте. Последний вечер на берегу. Хочется провести эти прекрасные ночные часы с любимой женщиной, а не тратить их на деловые разговоры. Жаль, не всегда получается делать то, что хочешь, а не то, что надо.

– Что думаешь?

– Темна вода в облаках. Я недостаточно осведомлен, чтоб так глубоко спланировать будущее.

– Отложим. Я надеюсь, что ошибаюсь, но я не ошибаюсь, – нахмурился бояр Живун.

– Хорошо. Посмотрим. Если обнаружу еще одну заинтересованную сторону, займусь ими, – сказано это было проформы ради. Чисто чтоб отмахнуться.

– Ты нашел тех, кто в тебя стрелял?

– Пока нет.

– И? – в голосе Стогара одновременно слышались угроза и удивление.

– Не нашел я их. Дохлый стрелок неместный. Никто его в Винетте не видел. Приехал в город буквально за два дня до покушения. Документов нет.

– Плохо искал.