Опаленные страстью

– Именно, – усмехнулся тот. – Этих дам он просто обожал. Бывая на балах, приемах, раутах, в театре или в опоре, герцог неизменно выискивал себе очередную жертву обольщения. И зачастую добивался легкой победы, правда, не чувствуя при этом никакого удовлетворения. За годы своей беспечной и разгульной жизни в Лондоне он совратил половину светских дам. И раз двадцать стрелялся на дуэли, кровью успокаивая ревнивых мужей. Но он мечтал о недоступной звезде, которую ему пришлось бы всячески завоевывать. И однажды Эдгар встретил такую. Звездой оказалась редкостная красавица, жена шотландского лорда Ангуса Макдауэлла, который часто бывал в отъезде и редко появлялся в свете. Она слыла в обществе весьма достойной женщиной и добродетельной супругой. Но, несмотря на это, он с воодушевлением принялся ее охмурять. Герцог Ормонд стал выезжать только на те балы и приемы, где обычно появлялась его дама сердца. Он приглашал ее на танцы и расточал комплименты, не давал ей проходу в парке, куда выезжал весь высший лондонский свет. В театре между антрактами Эдгар умудрялся оказаться рядом. Сидя сзади на концертах, он искушал ее сладкими речами, а в опере досаждал даме моноклем и частенько подкарауливал у парадного входа особняка лорда Макдауэлла, чтобы только пожелать ей спокойной ночи. В довершение ко всему он забрасывал ее любовными посланиями, как снег падавшими на голову бедной женщине. Словом, герцог повсюду атаковал свою даму сердца, где бы она ни была. Весь свет с интересом следил за начинающимся романом, но, играя с ней, он даже не заметил, как страсть вспыхнула в нем. И огонь любви опалил его бесстрастное сердце. Зная герцога, она не обольщалась на свой счет. И всегда с холодностью встречала сюрпризы своего воздыхателя. Однако полгода пылких стараний Эдгара не прошли даром. Вскоре лед равнодушия женщины тронулся, и она была им полностью покорена. Таким образом, предприняв все уловки, страстно желая ее, герцог сумел добиться своего. Поняв, что он в конце концов пришелся по душе жене шотландского лорда, он ужасно возгордился.

– Надеюсь, вы не собираетесь и дальше распространяться, – леди Барбара Уинхелд предостерегающе приподняла бровь.

– Напротив, леди Уинхелд, у меня так и чешется язык, и я вряд ли смогу себя остановить.

– И не надо, милорд, продолжайте, пожалуйста, – Виктория мило улыбалась. – Теперь особенно интересно! Что же было дальше?

– Действительно, чем закончилась эта история? – виконтесса Бодмин уставилась на барона, – Сейчас было бы довольно глупо останавливаться на полпути, когда вам удалось нас так заинтриговать.

– В конце концов, – продолжал барон Ай, – чопорная леди, славившаяся в блестящих салонах Лондона своей высокой нравственностью, пала в один миг, как крепость при сражении. Она швырнула герцогу под ноги свое доброе имя, честь и положение в свете. Правда, связь их длилась недолго. В одну из прекрасных летних ночей, когда весь город спал, едва любовники смогли утолить сжигавший их огонь страсти, как на пороге дортуара миледи выросла темная фигура громилы-мужа вместе с членами клана Макдауэлла…

На минуту наступила пауза.

– И что же произошло? – Джеффри не скрывал своего недовольства.

Его особенно бесила нарочитая медлительность рассказчика, несомненно, умело рассчитанная на публику, чтобы вызвать к себе интерес. Должно быть, он таким образом завлекал милый пол, и неудивительно, что Виктория не сводит с него глаз. Это особенно выводило его из себя.

– Думаю, не надо делать секрета из того, что затем последовало. Не так ли барон? – сухо проронила Олимпия, досадуя на него.

– Дальше, милорд, – снова подала голос Виктория.

– Дальше? – барон Ай протер рукой вспотевший лоб. – В считанные минуты связанный герцог в чем мать родила был доставлен во двор. Теперь ему мягкой постелью стала сырая земля, а пламя костра лизало Эдгару пятки. Трое верзил, склонившись над ним, готовились оскопить его. Потрясенный ловелас лишился дара речи. Но не успел один из них применить свое нехитрое оружие, как огромные ворота особняка рухнули под чьим-то стремительным натиском. Благодарение Богу, помощь вовремя подоспела к герцогу в лице его дяди, маркиза Бристола, явившегося с дюжиной отчаянных ребят. Должно быть, от перенесенного шока Эдгар и потерял вкус к жизни. С тех пор он больше не появлялся в свете.

– Неудивительно, если его светлость едва не лишился источника плотского наслаждения, – с улыбкой заметил мистер Далтон.

А лорд Уинхелд рассмеялся:

– Это наверняка отбило у него охоту до чужих жен.

– Но что же стадо с той дамой, милорд? – леди Брент не отрывала взгляда от рассказчика.

– Ревнивый муж запер ее в одном из своих мрачных замков в Эдинбурге.

– Сомнительно, что эта история достоверна. – граф Доз недружелюбно смотрел на барона.

– Почему вы так думаете?

– Откуда этот рогоносец мог узнать, что в ту ночь она была с герцогом? Разве он знал об измене своей жены?