Опаленные страстью

— Не могли бы вы принести веды?

— Воды?

— Пива, рома, чего угодно.

— Ладно, — медленно ответил хозяин, разглядывая нежные щеки, узкие плечи, линию рта Аннели. Поросячьи глазки едва не вылезли из орбит, когда он посмотрел на ее руку. Она никак не могла снять бабушкино кольцо и только сейчас заметила, что на руках нет перчаток, которые она носила с момента отъезда из Торбея. И хотя в комнате царил полумрак, алмазы играли всеми цветами радуги. — Сейчас пива принесу.

Он еще не вышел из-за ширмы, когда Эмори, застонав, начал падать вперед.

— Все в порядке, — сказала Аннели. — Не волнуйся, все хорошо.

Яркая вспышка прожита мозг Эмори…

Корабль был испанский. Это стало ясно, когда он приблизился и поднял флаг. Шеймас стоял рядом с ним. Эмори скомандовал открыть огонь. Пушки дали залп почти одновременно и откатились назад, тросы завизжали от напряжения. В воздух поднялось облако дыма, обжигая потные лица членов команды, которые тащили пушки обратно, чтобы перезарядить и повторить все сначала…

Открыв глаза, Эмори увидел, что лежит на койке, шейный платок развязан, а Аннели вытирает ему лоб влажной салфеткой. Волосы ее рассыпались по плечам, лицо мертвенно-бледное, а глаза огромные и невероятно синие. Рядом с ней, прислонившись к стене, тоже очень бледный, стоит хозяин таверны.

— ..Он ничего не помнил, — говорила она хозяину.

— Даже своего имени?

— Даже своего имени. К счастью, моя бабушка знала его совсем еще маленьким и рассказала ему о его семье.

— Вы хотите сказать, что у него артемнезия? Аннели облизнула губы и смочила салфетку в миске с водой, стоящей у нее на коленях.

— Мне кажется, это называется амнезией.

— А, ну да. Он совеем не помнил?

— Он даже брата своего не узнал, — сказала та мягко.

— Малыша-птичку?

— Нет… другого. Священника. Но Артура он тоже не вспомнил.

— Он понемногу вспоминает, — сказал Эмори, нехотя отводя взгляд от лица Аннели, чтобы посмотреть на хозяина. — Томас. Томас Фиш.

Брови Фиша поднялись вверх.

— Ну да, это я.

— Ты плавал на «Интрепиде».

— Ну да, пока хирург не скормил мою ногу акулам, а после чего я полюбил пиво больше, чем пушечные ядра.

— Ты потерял ногу в тот момент, когда пушкой раздавило одного парня. Темнокожего, — Эмори нахмурился, проведя пальцем по щеке, — со шрамом на лице.

Хозяин кивнул.

— Ты поймал его, когда он хотел что-то украсть у тебя на базаре в Тунисе. Ему было всего десять лет, тощий, обгоревший, со шрамами от плетя на спине. Ты взял его на борт «Интрепида» и, когда злобный хозяин пришел его искать, избил мерзавца до полусмерти и подвесил за большие пальцы на доке. У мальчишки было какое-то мудреное арабское имя, которое не выговоришь, поэтому ты назвал его Джонни Подойдет и пообещал, что когда-нибудь сделаешь из него хорошего капитана, чтобы он мог управлять своим собственным кораблем.

— Вероятно, я не сдержал своего обещания, — с горечью произнес Эмори.

— Он на тебя не был в обиде. За шесть лет, проведенных на «Интрепиде», он окреп, его сияющая улыбка могла затмить солнце Ты готов был пригреть любого бродягу, голодного и бездомного. Шеймас говорил, что когда-нибудь ты поплатишься за свою мягкотелость. — Он украдкой посмотрел в сторону Аннели. — Так говорил Шеймас.

— Мне надо с ним увидеться, — сказал Эмори. — И нам понадобится надежное место, где мы могли бы пожить пару дней. Ты не поможешь?

Томас Фиш покраснел.

— Я не воспользуюсь тем, что у тебя мозги набекрень. Ты спас мне жизнь, и я перед тобой в долгу Конечно, я помогу тебе, капитан Жди меня здесь, сейчас поговорю кое с кем и вернусь.

Он вышел, оставив Аннели и Эмори наедине.

Она подождала минуту, потом улыбнулась и прошептала:

— Пират-филантроп? Опасный шпион — мягкотелый?

— Рискните повторить все это еще раз, мадам, — пробормотал он.

— Повторю, — заверила она его, наклонилась и коснулась губами его губ — Можешь не сомневаться Он взял в ладони ее лицо, прежде чем она успела вырваться, и поцеловал так крепко, что у нее перехватило дыхание. Как раз в этот момент вернулся Фиш и несколько раз кашлянул.

— Пошли, капитан, разумеется, если можешь.

— Еще как могу, — ответил Эмори, не сводя глаз с Аннели.

Глава 19

Фиш провел их по узким улочкам и лабиринту дорожек между домами. Он нес тяжелую сумку и то и дело оглядывался, опасаясь слежки.

Аннели была в полном изнеможении. Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной Ее бедные побитые ноги саднило в ботинках, которые были ей велики, а кожа горела так, словно ее беспрерывно жалили пчелы Более того, она была уверена, что Фиш водит их кругами. Она не была викингом, но знала, где поднимается и заходит солнце, и уже дважды заметила, что они обошли одно и то же место. Возможно, он хотел угодить Эмори своей добросовестностью, но Аннели готова была ею избить.

Когда Аннели уже была в полном отчаянии и се душили слезы, Фиш дал им знак остановиться. Он быстро прошел вперед и несколько раз огляделся по сторонам, прежде чем перебежать через улицу и скользнуть в маленькою дверь с вывеской «Веселый моряк».