Опаленная молодость

За это время немцы построили два эшелона обороны, усиленно заминировали нейтральную полосу и оградили ее колючей проволокой. Прорвать такую полосу обороны при отсутствии дополнительной артиллерии и танков, без поддержки авиацией, было нелегко. Потери в пехоте в первые два дня боев были большие, поэтому на первом этапе наступления удалось преодолеть только первый, наиболее сильный рубеж. А затем снова на 10–15 дней остановка. Бои носили затяжной характер. Пришлось снова рыть траншеи перед второй полосой обороны немцев. Были потери и у нас: из трех орудий потеряно два, а также половина состава орудийных расчетов.

В течение 15 дней батарея ставилась на закрытые позиции. Моя задача как командира отделения разведки артиллерийской батареи состояла в том, чтобы подготовить и оборудовать наблюдательный пункт, из которого я должен был со своим отделением разведать цели – огневые точки противника – расположение дотов, дзотов, танков, пушек, а также держать живую связь с пехотой, помогать ей артиллерийским огнем подавлять огневые, главным образом, пулеметные точки немцев.

В один из таких дней, во время затишья, мы с командиром нашей батареи капитаном Александром Заутинским находились на наблюдательном пункте.

Александр Заутинский – это был первый комбат отца. Вероятно, отец описывает события марта 1944 года. С Заутинским отец воевал от Ярцева до Оршанской операции. Вскоре Заутинского повысили и назначили командиром 811-го артиллерийского полка. Пути их с отцом разошлись, хотя после войны отец попытался отыскать этого человека, но безуспешно. Николай Коляда был вторым по счету комбатом отца, пока не погиб 7 июля 1944 г. Третьим был Мамедов – на территориях Литвы и Восточной Пруссии.

Мы внимательно следили за передним краем. Я увидел, сначала через стереотрубу, а затем и невооруженным глазом, что в сторону передней траншеи немцев идет немецкий офицер с биноклем. Он зашел в траншею, расположенную на высотке, и начал обозревать наш передний край. Недалеко от места, где находился этот офицер, у нас был пристрелянный репер (цель). Сориентировав данные пристрелки, командир батареи Заутинский дал команду: «Огонь одним снарядом!» Надо было видеть и восхищаться точным попаданием этого единственного снаряда в немецкого офицера! Только фуражка его подлетела высоко вверх от взрыва снаряда. Я сказал капитану, что не нужно больше стрелять, пусть знают немцы, как русские умеют вести артобстрел. Но комбат в пылу радостного возбуждения скомандовал послать туда еще три снаряда.