ОНО

— Здравствуй, Бенни, — приветствовала его миссис Старрет. Подобно школьной учительнице миссис Дуглас, она искренне любила Бена. Взрослые, особенно те, в чьи служебные обязанности входило воспитание и обучение детей, обычно любили Бена, потому что он был неизменно вежлив, говорил тихо, почтительно, был задумчив, иногда забавен, всегда при этом оставаясь тихоней. По этим же соображениям большинство ребят считали зазорным находиться с ним рядом.

— Что, уже надоели каникулы?

Бен улыбнулся. Эта шутка была типичной для миссис Старрет.

— Нет еще, — ответил он. — Ведь летних каникул прошло всего лишь час семнадцать минут. Предоставьте мне еще один час.

Миссис Старрет рассмеялась и прикрыла рот ладонью, чтобы не было слышно. Она спросила у Бена, не желает ли он присоединиться к летней программе по внеклассному чтению. И Бен изъявил готовность. Она дала ему карту Соединенных Штатов, и Бен учтиво поблагодарил миссис Старрет.

Затем он направился к стеллажам, то и дело доставал книги и, просмотрев их, аккуратно ставил на место. Выбирать книги — дело серьезное. Выбирать надо тщательно. Взрослым выдавали на руки неограниченное количество, но дети могли взять на дом не больше трех. Выберешь дрянь — и ничего не поделаешь, не поменяешь.

Наконец он остановил свой выбор на трех: «Бульдозере», «Вороном скакуне» и — третью он выбирал наугад, вслепую — на «Горячем жезле», написанной неким Генри Фелсеном.

— Тебе может не понравиться эта книга, — заметила миссис Старрет, проштамповав бланк. — Потоки крови, убийства. Я настоятельно рекомендую ее подросткам, особенно тем, которые только что получили водительские права. Она заставляет их задуматься. Мне даже кажется, после нее они целую неделю как минимум стараются не превышать скорость.

— Ну, я проглочу ее за один присест, — сказал Бен и понес книги к одному из столов подальше от Детского уголка, где тем временем тролль под мостом нагонял на детишек страх и трепет.

Какое-то время он читал «Горячий жезл», и она оказалась совсем не «хилой». Хорошая книга. Один парень классно водит машину, но вредный тип из дорожной автоинспекции всегда норовит его оштрафовать. Бен узнал, что в штате Айова нет ограничения скорости на дорогах. Интересно, ничего не скажешь.

Одолев три главы, Бен поднял глаза и заметил на стене новый плакат; в библиотеке искренне верили в наглядную агитацию. На нем был изображен счастливый почтальон, передающий письмо счастливому мальчику. «В библиотеке не только читают, но и пишут письма», — было написано на плакате. «Напишите своему другу — не откладывайте на потом. Улыбки при встрече гарантированы».

Под плакатом были ящики, в которых лежали конверты и открытки с уже наклеенными марками, а также почтовая бумага с изображением деррийской публичной библиотеки. Конверты стоили два цента, открытки — три цента. Два листа бумаги — один цент.

Бен пошарил у себя в кармане. Он еще не истратил тех четырех бутылочных центов, что остались у него после покупки конфет. Бен положил закладку в «Горячий жезл» и направился к столу заказов.

— Дайте, пожалуйста, мне одну открытку. Можно?

— Конечно, Бен.

Как всегда, миссис Старрет была очарована его вежливостью и серьезностью и немного опечалена при виде его необычайной полноты. Ее мать сказала бы, что этот мальчик роет себе могилу, орудуя ножом и вилкой. Миссис Старрет дала Бену открытку, а когда он направился к столу, проводила его взглядом. За столом могли разместиться человек шесть, но сидел за ним только один Бен. Она ни разу не видела его с другими ребятами. «Жаль, — подумала она, — ведь в душе Бен очень хороший. Сколько сокровищ таится в нем под спудом! Он доверит их доброму и терпеливому старателю, если таковой когда-нибудь найдется».

8

Бен достал шариковую ручку, щелкнул ею и написал на открытке адрес: «Мисс Беверли Марш, Лоуэр-Мейн-стрит, Дерри, Мейн, 2-е почтовое отделение». Он точно не помнил номера ее дома, но мама как-то сказала, что большинство почтальонов довольно скоро запоминают всех своих клиентов. Если почтальон, обслуживающий Лоуэр-Мейн-стрит, доставит открытку Беверли, — великолепно. Если же нет, открытку просто отправят на почтамт, в отдел, где собираются невостребованные письма, и Бен лишится трех пенсов. Они, разумеется, к нему не вернутся, ведь он даже не собирался указывать свою фамилию и адрес.

Бен понес открытку, держа адресом вниз; он не хотел рисковать, хотя вокруг не было ни одного знакомого. Затем прихватил несколько квадратных бумажных листов из деревянной коробки, рядом с ящиком, где лежали открытки. Он положил их на стол, сел и принялся торопливо писать, зачеркивать и снова писать.