Оно спрятано в крови (СИ)

Грозный голос отца не внушал надежд. Разом навалилось отчаяние и холодная злость. Мне не хватило сил посмотреть на мужчину, все равно бы ничего другого не увидела, кроме призрения. А вот не заметить восемь цепей, по четыре на каждой руке, из-под которых по коже тянулись нарисованные печати, трудно. Вот откуда тяжесть и звон.

Нет, все же злость прорвалась. Я осалилась и с вызовом глянула на мужчину.

— Ты все же это сделаешь…

— Такова обязанность клана Кушинада. Твоя обязанность.

— Ты мог бы просто умереть и забрать монстра с собой.

— Сколько мне раз повторять? Не факт, что с моей смертью Риндзин останется запечатан в моем карманном измерении.

С чего тогда уверенность, что я сохраню дань традициям? Да, я их последняя надежда, точнее, выбора у них немного. С силой Риндзина никто не посмеет пойти против меня, и тогда я уж точно положу конец этой истории. Хватит. Но… я не хочу, чтобы вот так…

Я осмотрелась, пытаясь найти поддержку у окружающих — свидетелей и участников ритуала. Брат стоял молчаливой тенью, ничего не выражая, матери я вообще не видела. Мудрецы готовились активировать печати цепей, чтобы закинуть их на Риндзина. А еще члены верховных семей… для них я ничто иное, как кусок мяса. В их глазах, блестящих от огней и волнения, читалось презрение и нетерпение. Свора шакалов, для которых нет желания искать иной путь сдерживания Риндзина. Старые ублюдки, живущие в закрытой деревне среди высоких гор и дикарских традиций. Я вас всех порву, я вас…

— Боги… Кото… Кото!

При виде парня, которого поддерживали за руки, у меня упало сердце. Его опущенное лицо заплыло синяками и кровью, он слабо отреагировал на звук своего имени. Я хотела сорваться, но заклинатели моментально одернули меня за цепи.

— Ах ты мерзавец! — воскликнула я, взглянув на отца. — Ты хоть понимаешь, что творишь?! Он же сын…

— Предателей. Предателей, которые вздумали пойти против нас.

— Они хотели помочь мне.

— Одно и то же. И от тебя зависит, как мы поступим с ними. Как я поступлю с этим мальчишкой.

— Ты угрожаешь…

— Все верно. А теперь прекрати истерить, соберись, и выполни свой долг. Или я убью этого юношу и насильно заставлю тебя принять Риндзина.

Во мне кипела ненависть, но глядя на Кото, моего милого Кото, сердце кровью обливалось. Он стольким рискнул, чтобы помочь мне, а теперь и он, и его семья…

— Ну что?

В глаза ударили слезы, руки тряслись, а грудь разрывало от отчаяния. Как же сильно хотелось разреветься, упасть на колени, закричать. И такой участи я должна буду подвергнуть и своего племянника? Старшего сына Хаято? Всего лишь мальчонку… или кого-то из двоюродных родственников?

Не важно. Об этом лучше не думать. Об этом вообще не следует думать. Этот клан, эти варварские традиции. Я заберу их с собой в могилу, хотя бы для того, чтобы лишить клан Кушинада козыря. Хотите сделать из меня монстра? Ладно… ладно.

— Вот и хорошо. Да начнется ритуал!

Во мне горела решимость. Я последний раз взглянула на Кото, который только покачал головой — в его взгляде стояла мольба, что не стоит ради него этого делать. Я знаю, Кото. Знаю. Но я сделаю это не только ради тебя, но и ради себя. Они не позволили мне просто уйти, а собственным амбициям умереть со временем. Так пусть клан Кушинада пожалеет о своей гордости, желании превосходить всех и вся, держать людей в страхе перед ложным богом.

Заклинатели принялись напевать молитвы по сигналу отца. Мужчина встал напротив меня и, приняв мой злобный взгляд за готовность, принялся складывать печати. Нас опоясал круг из огней чакры, защитный барьер, после чего позади мужчины вспыхнул свет, растянувшийся подвижной круговой печатью. От нее, тонкой энергетической мембраны, исходила сила и тепло. Я повторила действия, и позади меня возникла практически идентичная печать в полный рост — вход в карманное измерение.

Как только открылось карманное измерение, из него вырвались цепи, обхватив руки отца. Секундная напряженная пауза сменилась утробным воем, от которого, готова поклясться, задрожала земля. Воины клана, несмотря на защитный барьер, потянулись к оружию. У меня от страха сердце забилось сильнее, на лбу проступил пот. Как обуздать такую силу? Как?..

Никто не пробовал убить хранителя вместе с Риндзином во время ритуала. Зверь никогда не появлялся полностью из карманного измерения благодаря удерживающим цепям. Тогда что если портал закроется прежде, чем зверь нырнет обратно? Цепи становились неотъемлемой частью хранителя и зверя, монахи припаивали их чакрой. Тогда… если…

Господи…

Я еще раз взглянула на Кото. Мы не раз обсуждали возможность уничтожения Риндзина, и текущую ситуацию также не обходили стороной. Отрезать голову монстра, захлопнув портал, а также убить носителя, отделив от источника энергии. Только так.

Даже через заплывшие синяки парня я видела его решительный взгляд. Он коротко кивнул. Я вновь перевела взгляд к отцу. Надо, Мэйкум, надо попробовать, иначе это не прекратится никогда.