Оно: Нерасказанные истории (СИ)

Так почему бы не присоединить мальчика к остальным детям, летающим вокруг его Логова?

Но Оно с сомнением смотрело то на труп Джорджи, давно умершего от потери крови и болевого шока, то на летающих детей.

Что-то было не так.

Пеннивайз никак не хотел расставаться с этим мальчиком, и чувства, которые он испытывал, глядя на труп такого солнечного и жизнерадостного при жизни ребенка, были очень сложными для его понимания.

Как же ему хотелось, чтобы Старший полюбовался на его первую самостоятельную добычу, похвалил, и объяснил все непонятное.

Может, так и должен чувствовать себя Охотник после Охоты?

Но Старший спал – и проснуться должен был еще не скоро. И так пропустив целый цикл Сна, потратив его на обучение Младшего, Старший уснул почти мгновенно, как только приготовил себе убежище, и разбудить Его означало убить.

Но юному Пеннивайзу так нужен был хоть кто-нибудь рядом. Он впервые остался совсем один – и не было рядом ни единого существа на Земле, которое не убежало бы с криками ужаса при виде его.

Конечно, он постоянно забирался к Старшему в Кокон и лежал рядом, рассказывая обо всем, что творилось в голове – но Старший не мог ответить юному Оно даже изображением, настолько истощена была Его жизненная сила.

Убивать оказалось легко и приятно. Откусывая мальчишке в жёлтом дождевике руку, Пеннивайз едва не кричал от переполняющего его восторга и счастья – весь путь домой он чувствовал себя так, будто парит над землей. Пару раз даже получилось взлететь по-настоящему, хотя тратить энергию на такое было нельзя, не накопив достаточно сил.

Откушенная рука Джорджи, казалось, светилась, будто в ней было замуровано маленькое солнышко, и в те мгновения юное Оно почти любило этого мальчика, чьи глаза на лице трупа невидяще смотрели в никуда.

Пеннивайз ворвался в Логово весь сияя, держа в одной руке мертвого Джорджи, а в другой – его откушенную руку. Но Старший уже спал – и безумное ликование по поводу своей первой добычи, своей первой победы стало по капле вытекать из сознания юного Оно.

Пеннивайз был теперь совсем один.

Оно убило ещё четырех детей, но этого счастья, этого упоительного ликования больше не было.

То, что сделало тогда юное Оно, было большой ошибкой. Очень большой ошибкой, смертельно опасной для такого юного и неопытного существа, каким Младший Пеннивайз по сути являлся.

Но предостеречь его было некому – Старший спал, а сделать то, что Оно задумало, очень хотелось.

Отложив в сторону руку мальчика с уже порядком изгрызенными пальцами, юный Пеннивайз когтями подтащил к себе труп Джорджа Денбро.

Осталось главное и самое важное – поместить в мальчика Мёртвый Огонёк.

И вот тут юное Оно спасло от гибели только незнание того, как можно СПЕТЬ жизнь в мёртвой Еде. Не придумав ничего лучшего, Пеннивайз прижался губами к губам мёртвого Джорджи и вдохнул в него один из своих Мёртвых Огоньков.

Спящий Старший зарычал и заметался во сне, но проснуться не смог.

Глаза Джорджа Денбро наполнились серебряным светом, мальчик с ужасным хрипом вдохнул воздух и закричал, а Пеннивайз согнулся, пытаясь вдохнуть – ощущение было таким, будто все его Мёртвые Огоньки погасли - и потерял сознание.

***

Очнувшись, Пеннивайз сразу же отправился на охоту. Новая игрушка больше не интересовала его, Оно даже не посмотрело, получилось ли у него задуманное.

Игрушка сделала ему больно – поэтому юному Оно хотелось сделать больно игрушке, а может, даже уничтожить её.

Но сначала нужно было восстановить потраченные силы.

В Дерри погибло ещё пятеро детей – голодное Оно было ненасытно.

Конечно, сил у него после охоты прибавилось безмерно, но все же такая глупость, как добровольная отдача Огонька не проходит даром, поэтому Оно едва не мяукало от боли.

Уснуть и забыть этот кошмар юное Оно не могло, цикл сна был еще далеко, да и понятно было, что из цикла живым выйти не получится, слишком мало осталось сил, и слишком сильной была боль.

Пеннивайз забился в свое Логово, как больной зверь забивается в нору – заполз поглубже в кучу сломанных вещей, впервые ощущая себя такой же сломанной вещью. Было так больно и противно, что Оно даже заплакать не могло, только тихо скрежетало зубами, свернувшись в клубок.

И тут что-то ткнулось в его стиснутые губы – что-то холодное.

Оно открыло глаза – Джорджи сидел рядом на корточках и протягивал ему чашку с водой.

Уильям Денбро не узнал бы своего брата в этом маленьком грязном существе с серебряными глазами, сидевшего возле своего убийцы. Казалось, шестилетнего мальчика совершенно не интересует и не пугает то, что он находится под землей, в канализационном туннеле, что вокруг кучи мусора и лужи свернувшейся и засыхающей крови.

Не пугали его и дети, летающие и разлагающиеся – пока Оно отсутствовало, Джордж внимательно и долго смотрел на медленно кружащиеся трупы, держа в руке кораблик, и его серебряные глаза светились, как две маленькие звездочки в темноте Логова Оно.