Они принадлежат всем. Для диких животных места нет

А дело было так. Носорог этот стоял посреди проезжей дороги, преградив проезд транспорту. Он ни за что не соглашался уйти, не обращая ни малейшего внимания на сигналы автомобилей, крики пассажиров, оглушительный шум, поднятый ударами кастрюль о чайники, крышками о крышки, — словом, ничто не могло заставить упрямца уступить дорогу. Тогда-то Кениг и решил (о чем потом очень пожалел) сделать ему «памятный подарок». Совершенно естественно, что испуганное и возмущенное животное запомнило, что такие вот непонятные, воняющие бензином четвероногие с короткой головой-радиатором и огромными светящимися глазами-фарами ужасно коварны и поэтому с ними совершенно необходимо вступать в бой, как только их увидишь. Так поступает каждый уважающий себя носорог с чужим, незнакомым носорогом, который ни с того ни с сего коварно кусает за зад… Носороги весьма консервативны — различные новшества им часто бывают не по вкусу. Так, в резервате Хлухлуве один носорог, как на зло, повадился приходить в приусадебный сад смотрителя парка и старательно вытаптывать все иностранные декоративные растения вроде олеандра. Отечественные же растения он не трогал. Новые жерди, которыми починили старый забор, носорог с превеликим трудом выкапывал своим рогом из земли и оттаскивал на десятки метров в сторону.

Известен случай, когда крупная самка носорога пошла навстречу машине одного из охранников парка, сунула голову под радиатор и с легкостью стала приподнимать и опускать машину. Делала она это, видимо, без всякой злобы, просто из озорства. Охранник, сохраняя удивительное присутствие духа и хладнокровие, вылез из машины и ударил своим ремнем, на котором висела пара наручников, по голове животного. Удивленный неожиданной атакой, носорог отступил на несколько шагов, а охранник бросил ему вслед свой ремень, который, зацепившись наручниками за рог, повис у животного на носу. Не на шутку испуганный таким исходом дела носорог бросился наутек, гремя наручниками, пока пояс не упал на землю.

Редко встречающиеся белые носороги еще недавно считались недоступными для зоопарков экспонатами. Но в 1947 году возле мертвой самки носорога нашли маленького детеныша, который яростно бросался на грифов, со всех сторон обступивших его мертвую мать. Детеныша удалось отловить и привезти в зоопарк Претории. Вскоре он сделался совершенно ручным. Счастливый случай помог отловить и другого осиротевшего детеныша носорога и даже желаемого пола. Однако доставка его в зоопарк стоила немалых хлопот. Чтобы сохранить маленького найденыша во время долгого пути, проходящего местами через суровые горные местности, где по ночам даже подмораживало, зоопарковским работникам пришлось захватить с собой не только матрацы, набитые сеном, но и молочную корову. Однако, поскольку в той местности, где был пойман носорог, скот был почти поголовно заражен какой-то болезнью, ветеринарная служба не разрешала вывозить из этого района ни одной коровы. Поэтому молочную корову пришлось на границе зарезать.

Правда, в сороковых годах пара белых носорогов впервые была доставлена живыми из Африки в зоопарк Антверпена. Но эти животные происходили не из Бельгийского Конго, как можно было бы предполагать, а из английского Судана. Стоимость обоих животных, включая транспортировку, составила тогда примерно 80 тысяч марок. Что же касается других зоопарков, то для них белые носороги еще долго оставались недоступными.

Разведение носорогов в неволе до сих пор редко кому удавалось. Из европейских зоопарков этого сумели добиться только в нашем, во Франкфурте-на-Майне. Но то были черные носороги.

Глава седьмая Страна Азанде

Как сильно может измениться страна даже в течение одной человеческой жизни! Когда первый европеец Георг Швейнфурт в 1869 году попал в ту местность, по которой мы сейчас проезжаем на машине, моему отцу было еще только 13 лет…

Когда в прошлом веке караван Швейнфурта продвигался к югу по этой дороге, он не мог не заметить вывешенных на веревке поперек тропы початка кукурузы, куриного пера и стрелы. Смысла этого предостережения нельзя было не понять: если кто-нибудь сорвет в нашей стране початок кукурузы или зарежет курицу, тому грозит неминуемая гибель. Почти на подобное же предупреждение наткнулся уже 2 тысячи лет тому назад великий персидский царь Дарий, когда проник на земли скифов.

В турецком Судане экспедиция Швейнфурта присоединилась к каравану одного арабского торговца слоновой костью по имени Мохамед, который с целым отрядом нубийских солдат и африканских носильщиков, продвигаясь к югу, намеревался добраться до тогдашнего «конца света» — Центральной Африки. Там он собирался завязать торговые отношения с племенами азанде.