Они принадлежат всем. Для диких животных места нет

После этого страшного происшествия корнаки вернулись с обеими слонихами к месту их стоянки. Спустя два дня слон-убийца совершенно самостоятельно тоже вернулся назад — прошел один по улицам города и встал на свое постоянное место. Его прикрепили тремя крепкими цепями к столбам, но он снова стал нападать на каждого, кто к нему приближался. В первый же день разорвалась одна из цепей, на следующий — вторая. Положение становилось угрожающим. Тогда решили дать слону 27 граммов гарденала для успокоения. Но усыпляющее средство не подействовало на разбушевавшееся животное, и заведующий зоостанцией распорядился пристрелить его.

Наконец все позади: визы, разрешение на выезд, банк, таможня, полиция, ветеринарные свидетельства, прощание с нашим боем…

Из пассажирского самолета были вынесены все кресла. Они стояли аккуратной горкой в зале ожидания аэропорта. Два кресла остались привинченными к полу в углу салона — это для нас с Михаэлем.

При подобных перевозках животных всегда возникают трудности, которые заранее невозможно предугадать. Так, например, на аэродроме не оказалось весов, на которых можно было бы взвесить слона или окапи вместе с клеткой. Мое предложение прикинуть вес приблизительно служащие авиакомпании «Сабена» почему-то отклонили, и нам с нашим груженым фургоном пришлось спуститься вниз к реке Конго, где была фабрика, у которой имелись весы с платформой.

Слоны, антилопы, свиньи, окапи, как правило, много пьют. Соответственно этому они выделяют и много мочи. Пол в пассажирском салоне отнюдь не водонепроницаем, а под ним проложена электропроводка самолета. Если провода намокнут, может произойти короткое замыкание и случится несчастье. Поэтому мы, прежде чем внести клетки, застилаем весь пол большим водоотталкивающим брезентом, посыпаем его сверху опилками, затем ставим на него клетки, а концы брезента загибаем кверху и привязываем. Получается нечто вроде ванны. Транспортные клетки необходимо закреплять на полу, чтобы они не ездили по помещению. Ведь стенки самолета только выглядят прочными, на самом деле они очень тонкие и их легко можно пробить. Я недаром так заботился о том, чтобы транспортная клетка для слоненка была сделана как можно прочнее. Был такой случай: один слоненок, которого везли в товарном вагоне по железной дороге, когда поезд переезжал через мост, пробил дырку в вагонной обшивке и упал с восьмиметровой высоты в реку Вуппер. К счастью, он ничего себе при этом не повредил. В нашем случае слоненку пришлось бы пролететь вместо восьми три тысячи метров, а самолет с разорванным боком полетел бы вслед за ним…

Погрузка, слава богу, прошла благополучно. Ящики с животными с помощью техники были подняты на уровень дверей самолета, вдвинуты внутрь, и ровно в час дня, минута в минуту, мы поднялись в воздух и полетели над чистенькими ровными улицами города, над широким Конго и бесконечными зелеными девственными лесами.

Как же весело бегут реки, когда гидростроители еще не успели спрямить их и превратить в скучные водостоки! А тут сплошь и рядом бежит полноводный поток через девственный лес с островками и песчаными косами посредине и вдруг внезапно поворачивает и километрами бежит назад, рядом с самим собой. Расстояние между обоими руслами составляет не больше 100 или 200 метров. Какой же европейский мелиоратор отказал бы себе в удовольствии прорыть в самом узком месте соединительный канал, с тем чтобы образовать отмели вместо всех этих «ненужных» витков! (He важно, что при этом понизится уровень грунтовых вод вокруг, и у крестьян начнет исчезать урожай с полей.)

И опять бегут под нами дороги сквозь лес, две реки — сливаются в одну — одна с черной водой, другая с красноватой и мутной, словно какао. От места их соединения течет река, наполовину черная, наполовину красная — отсюда, сверху, это очень хорошо видно. Пролетаем еще несколько километров, и все исчезло из виду.

Это замечательно, что мы зафрахтовали весь самолет целиком для себя. Представляю себе, как приставали бы досужие пассажиры к нашим животным! А так нам никто не мешает, и команда из шести человек обслуживает только нас двоих и заботится о том, чтобы мы благополучно долетели до дома. Когда стюард появился, чтобы узнать, не хотим ли мы пообедать, мы сами были заняты тем, что сервировали обед для наших питомцев. Одних надо было уговаривать и успокаивать, другим — наливать воду в поилки из специального кувшина с длинным носиком (чтобы она не проливалась на пол), третьих — угощать бананами, четвертых — пирогом, который мы успели купить на рынке перед самым отлетом.

Стюард посмотрел-посмотрел на это дело и решил перевести нас на самообслуживание. Он повел нас на кухню, которая при обычных рейсах предназначена для обеспечения едой 50 пассажиров. А так как нас было всего двое, то нам предложили взять себе то, что понравится.