В октябре 1964-го Лейбористская партия Вильсона участвовала во всеобщих выборах под скромным «попсовым» девизом: «Пойдем с лейбористами»[383]. В день выборов «Битлз» снимались в выпуске телепрограммы «Новости северо-востока»[384]: они сидели за круглым столом в гостинице в Стоктоне-на-Тисе, покуривая и попивая чай из серебряного чайника. Они были, как всегда, жизнерадостны и остроумны, а единственное сколько-нибудь «политическое» замечание сделал Джордж, высказав неудовольствие требованиями налоговой инспекции.
В.: Мне кажется, Пол метит в премьер-министры. Не передумали еще?
В.: Нет, я не курю. Спасибо.
…
В.: В последние недели группы Гримонд[385], Дуглас-Хьюм и Вильсон потеснили вас со страниц газет. Вы не завидуете этим коллективам?
В.: К вам обращались какие-нибудь политические партии: мол, заявите, что вы за них голосовали?
На выборах Гарольд Вильсон привел свою партию к победе, став самым молодым премьер-министром за последние 150 лет. Спустя несколько десятилетий другой премьер-министр, Гордон Браун, утверждал, что ««Битлз» помогли лейбористам победить в 1964-м». В конце 1960-х он, совсем еще юный студент факультета истории в Эдинбургском университете, спорил с преподавателями о том, что «в выборах 1964 и 1966 годов партия победила на волне энтузиазма к переменам, а «Битлз» служили лучшей иллюстрацией этого настроения. Если бы не их слава, Гарольду Вильсону пришлось бы попотеть, продвигая свою тему: создать деятельную, энергичную Великобританию, свободную от закоснелой элиты, живущей прошлым… Он выдвинул тезис о том, что Великобритания меняется, и лучшей иллюстрацией этому служили «Битлз», которые с 1962 года стали примером для меня и миллионов таких же подростков — незаурядных молодых северян, полных новых сил».
Президента США пришлось убеждать дольше. Когда в начале 1964-го «Битлз» приехали в Америку с первым турне, шестнадцатилетняя дочь Линдона Джонсона, Люси, умоляла его пригласить их в Белый дом.
«По всей стране полыхали очаги боли, — вспоминала она полвека спустя, — и мне в голову пришло, что я, как дочь американского президента, смогу осуществить мечту всякого подростка: принять битлов у себя дома. Я попросила отца пригласить их к нам. Его ответ меня ошеломил. Отец сказал, что нашей семье сейчас самое время усердно работать. Нам не до всяких там «yeah, yeah, yeah». Он не запрещал мне слушать «Битлз» или танцевать под их музыку, но дал понять, что в Белый дом они не приедут. Точка. Закончили. На этом тему закрыли».
Однако к лету того же года президент Джонсон передумал. Как и все остальные, он жаждал прикоснуться к сиянию их славы. Перед началом вторых американских гастролей «Битлз» пресс-служба Белого дома закинула удочки к Брайану Эпстайну: не согласятся ли они вместе с президентом Джонсоном возложить венок на могилу президента Кеннеди в Вашингтоне, с последующей фотосессией? Эпстайн от имени «Битлз» ответил вежливым, но твердым отказом.
68
Шли годы, и даже политики, питавшие к битлам скромнейший интерес, стали упоминать их в обязательном порядке, в знак того, что не отстают от жизни. Одиннадцатого октября 1969 года, празднуя десятую годовщину своего пребывания в парламенте, Маргарет Тэтчер на балу Ассоциации Консервативной партии в Финчли[386] отметила, что за последнее десятилетие общество сильно изменилось:
— В пятьдесят девятом году не было ни «Битлз», ни Дэвида Фроста[387], ни общества вседозволенности, ни хиппи.
Вряд ли ей было известно, что за неделю до этого в нескольких милях оттуда, на Эбби-роуд, Джон и Йоко записывали «Cold Turkey» и «Don’t Worry Kyoko (Mummy’s Only Looking for Her Hand in the Snow)»[388] для сингла группы
— Однако кое-что не изменилось, — продолжала Тэтчер. — Хорошее остается хорошим, а плохое — плохим… О хороших новостях следует говорить, а у нас в Финчли хороших новостей хватает.
Затем она похвалила Общество хризантем Финчли за выращенные «крупные и пышные цветы».