Онассис. Проклятие богини

Итак, скопив тысячу долларов, узнав, что среди членов яхт-клуба «Весло» есть крупные импортёры табака, наш герой написал письмо отцу в Афины. Сократ продолжал там свой табачный бизнес, хотя и с гораздо меньшим успехом, чем прежде в Турции. Сын попросил прислать ему в Буэнос-Айрес образцы греческого табака, произрастающего на Пелопоннесе и Нафплионе. В Аргентине тогда греческий табак не был известен, себестоимость его оказалась ниже (несмотря на доставку) доминиканского, кубинского и смешанного (выращенного на юге США) табака, а запах и крепость пришлись по душе сначала курильщикам с небольшим достатком, а затем и более состоятельным.

Начался табачный бизнес Онассиса ранней весной 1925 года, когда ему исполнилось только 19 лет. Действовал он мягко, обаятельно, вместе с тем напористо, угощая сигаретами и папиросами членов клуба, их друзей и товарищей, ухажёров телефонисток, клиентов знакомых жриц из весёлых домов Боки… И в течение короткого времени не просто пробился на аргентинский табачный рынок, а захватил его существенную долю: по крайней мере, 30 процентов табака, использовавшегося на табачных фабриках Буэнос-Айреса, более подходившего для сигарет, благодаря его усилиям поставлялось из Греции и Турции.

К весне 1927 года на банковском счёте 21 — летнего Аристотеля лежало уже 100 тысяч долларов (в нынешних измерениях — несколько миллионов).

Как же ему, одному из сотни тысяч эмигрантов, удалось осуществить «американскую мечту»? Можно сказать, что табачный бизнес (наряду с торговлей чужими секретами, выведанными ночной прослушкой) стал его первым университетом бизнеса. Он учился непрерывно, круглосуточно. Едва в порт прибыл пароход с образцами табака из Греции, Аристо, имея на руках план, составленный накануне ночью, принялся обходить табачные фабрики Буэнос-Айреса.

— Оставьте на пробу, мы сами с вами свяжемся, если сочтём нужным, — говорили ему.

Он ждал, не прекращая, конечно, действовать — никто не связывался. Он звонил — предлагали перезвонить завтра, через три дня, через месяц. Он приходил — его не принимали… Выбрав целью управляющего одной из крупнейших фирм — Хуана Гаона, Аристотель молча встал перед дверьми его офиса и простоял дотемна. На следующий день — то же самое. И на третий, и на четвёртый… Он каждый день приходил, как на работу, и просто стоял перед офисом Гаона или перед его виллой — молча, неподвижно, глядя на входящего и выходящего фабриканта с укоризной и уверенностью (откуда?) в положительном результате этих своих усилий.

— Кто этот малый и какого чёрта здесь делает? — несколько дней спустя занервничал Гаон. — Сообщите-ка в полицию.

— Это греческий парень, — объяснили управляющему. — Он очень хочет переговорить с вами лично по поводу своего первосортного якобы табака откуда-то из Европы.

— А, о поставках, — облегчённо вздохнул Хуан Гаон. — А то я подумал, уж не конкуренты ли наняли! Пропустите.

Выслушав и похвалив за настойчивость («сам таким был, а просто так ты никому не нужен в этом мире»), управляющий со своей письменной рекомендацией направил молодого человека на центральный закупочный пункт фирмы. Закупщики сделали пробный заказ на десять тысяч долларов. Договорившись с отцом о пяти процентах комиссионных (точнее, сторговавшись — отец начал переговоры с сыном с десяти процентов), Аристо получил свои 500 долларов, которые, как он рассказывал много лет спустя Марии Каллас, и стали фундаментом его будущего состояния.

Яхт-клуб «Весло» служил помимо прочего местом для дачи взяток, откатов, поощрений, выражения благодарности (в хрустящих купюрах). Молодой Онассис блестяще усвоил этот предмет. Один из табачных воротил Байреса сделал ему комплимент:

— Желание принять от тебя конверт, Ари, возникает сразу, как только тебя видишь. Талант дать взятку в тебе, похоже, от рождения, ты даёшь так, что нельзя не взять. Поверь мне, мой мальчик, это счастливый дар для бизнесмена, ибо бизнес всегда и везде зиждется на взятках.

В яхт-клубе вовсе не считалось дурным тоном не то чтобы обмануть партнёра в какой-то сделке, но слукавить. Желательно, изящно, обаятельно — и обаятельное лукавство стало неотъемлемой чертой молодого Онассиса. Членами яхт-клуба в основном были состоятельные зрелые мужчины, в том возрасте, когда седина в бороду, а бес в ребро, — и молодой Онассис сполна использовал коварство этого возраста, обеспечивая клубных завсегдатаев хорошенькими девушками, которых приводил в качестве своих подруг. Так он поступил и с Хуаном Гаоном, подложив к нему в постель свою пятнадцатилетнюю подругу-венесуэлку. И второй заказ на закупочном пункте был сделан уже на целых 50 тысяч долларов.

Онассису необходимы были оборотные средства. Гаон познакомил его со своим банкиром, предоставившим льготные условия кредитования. Впрочем, Аристо не брал в банках кредиты более чем на три тысячи долларов и всегда очень скоро, чаще досрочно погашал, никогда не попадая в зависимость от банкиров. Зависимость, губительную для бизнеса, как учил тот же Хуан Гаон.