Она что-то знала

И Анна опять осталась одна, в своей чистой маловещной квартирке, с мыслью к весне привить лимонное дерево и обязательно пересадить аралию, сожравшую уже полгоршка земли, с раздумьями, не принять ли вегетарианство, и развесёлой идейкой, запрыгавшей, как макака, на ветвях умишка, – выйти замуж за Юру Адольфовича и петь каждый вечер с ним хором. Разум нормальной женщины есть могила всех ересей земли.

Тебе не понравилось, я знаю, что тебе не понравилось, но с чего ты взял, мой драгоценный, что я хочу тебе понравиться? Вырыв маленькую могилку и укладывая туда куклу Розу, я втыкаю в мокрый песок ёлочные веточки и цветы ромашки, я хороню её, как больную птичку, с маленькой приятной жалостью. Все много думающие женщины, в сущности, больные птички. Их глазкиподёрнуты белёсой плёнкой, и они перестали петь и слазить мир. Чудесные уродки, прекрасные калеки постоянно умирают ещё при жизни – ибо они так любят взглянуть на своё тело со сторо ны, витая духом над испуганной предательством плотью. И нет меча в руках, и не заржёт боевой конь, и не будет никакого исхода никогда, и не положено битвы. Царица опечалена. Бал отменён. Горбатая шутиха, затаившись в светёлке, читает при свечах, и лицо её блаженно. Так было, но так не будет. Придут весёлые, грубые, злые – не птички уже, саранча! – и моё сердце уже не зальётся жалостью к ним. Я люблю то, что я люблю, а люблю я немногое… Да люблю ли? Могла ли я думать, что когда-нибудь равнодушно пройду мимо тебя, и ничто не отзовётся в душе, и радость и страх Божьей грозой не ударят в грудь? Могло, ли я знать, что когда-нибудь останусь безучастна к звуку любимого имени? Могла ли представить., что вместо радуги окажусь в кукольном театре, где обречена, быть и драматургом, и режиссёром, и зрителем, и критиком, и главной героиней, напрасно изображая поддельное волнение внутри толпы мною же порождённых, самих для себя кривляющихся «Я»?

Боже мой. Боже мой, Боже мой, за что ты оставил меня?

Действие четвёртое: АЛЁНА

– А опыт отдельной личности, – настойчиво продолжал Пуаро, – невелик. Каждый должен это понимать и проявлять скромность. Помню, во время войны на станциях нашей подземной железной дороги часто можно было встретить лозунг «Всё зависит от тебя». На мой взгляд, это была опасная и нежелательная доктрина. Потому что она неправильна. Разве всё зависит от какой-то, скажем, миссис Бланк? Если ей внушить эту мысль, она будет думать о своей важной роли в мировых делах, а тем временем её ребенок опрокинет на себя чайник…

Агата Кристи. Каприз

25ч