Она что-то знала

– У меня кружится голова! Как же стоит театр?

– Стоит, как видите, и прекрасно стоит.

Михаил Булгаков. Записки покойника

Утром Марина в широкой тельняшке до колен, что было пикантно и шло ей, с хмуринкой в глазах, но личиком ясным, разглаженным, принесла пакетик с одноразовой зубной щёткой и позвала «деушку из Петербурга, мрр» пить кофе в кухню-столовую. И там царил серебристо-голубой мир, комфортный, просторный и безразличный.

Мама Анны любила русский расписной жар подносов и досок, небелёное полотно и цветастый ситец, и Анна с детства без дерева и красных цветов не чувствовала бытовой радости, но Марине, конечно, торжество металла и холодных тонов было к лицу и к душе. Она поставила перед Анной на стеклянный круглый столик стеклянную чашку с кофе, а сама, попивая полезный напиток айран, стала комментировать телевизионные картинки, в которых то и дело попадались хорошо знакомые ей лица.

– О! глядите-ка! Лера! Её Величество свинка Лера с дочуркой волшебный крем рекламируют. Йо-йо! Обе редкие бездарности, даже в сериалы не зовут – паскудный характер. Я её, старшую, тут посмотрела, она с дуба рухнувши решила «Внезапно прошлым летом» Уильямса игрануть. Уй, мама! Она ж по типу – генеральская жена, как в шестьдесят седьмом за своего Пышкина вышла, так и живёт за ним припеваючи, жизненного опыта – ноль, мозгов – ноль, нервы как брёвна, Уильямса она играет, обалдеть. Я вообще не догоняю, зачем такие бабцы идут в актрисы. Несчастные русские бабы опротивели до колик, но я вам скажу, деушка из Питера, счастливые русские бабы, которым достались на всю дорогу мужички с головой и членом, – это такая дрянь, такие скотины самодовольные…

– Ну не все, – заметила Анна.

– Да почти. И заметьте – эти «генеральские жёны» со своими гладкими лицами-задницами обязательно их хоронят, этих своих «генералов»… Фрр, это без вариантов. А, сейчас фильм будет с Катей Михайловой… жалко, идти пора. Пробки – ехать час, не меньше.

– У нас тоже пробки, – ни к селу ни к городу заметила Анна,

– Пробки у них! Bay! Куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй… У вас, дуся моя, не пробки, а бездарность и сонная одурь. Все ваши проблемы, ля-ля, на дорогах можно решить за полгода, если их решать, а не спать на ходу. А здесь реально труба. Та самая труба, из которой… Да, Катя способная была тётка, не спорю, ей бы хоть каплю ума – стала бы актрисой… Знаете, вот какая любопытная закономерность: не все умные женщины обязательно становятся большими актрисами, но все большие актрисы – умные женщины, без исключения! Потому что надо прежде всего понимать, что ты играешь.

– А как же там… особенная природа, вдохновение, интуиция, чувственность?

– Без ума – ни …уя, – отчеканила Марина. – На одну, на две роли хватит. Пожалста вам примерчик. Взяли в наш цирк молодую кобылку – фу-фу, прелесть что. Рыжая грива до попы, рост метр восемьдесят пять, высокие скулы, лепка лица изумительная плюс карие глазищи, улыбка, голос низкий, волнующий, двигается, поёт еще, зараза, и это всё называется Аделаида Федорчук. Ввели её в «Соседей», в «Иванова» – аплодисменты посреди действия, слушок по всей Москве, тут же – ассистенты по кастингу и милости просим в сериал «Маша и мечты». Поснималась годок, и вдруг новые новости – я, грит, теперь не Аделаида Федорчук, а я теперь Воскресенская, потому что я во сне видела покойного императора и он мне сказал, что я буду отныне Аделаида Воскресенская. И погладил по голове. Паспорт поменяла, слушайте! Ну ничего не поделаешь, стали её писать как Воскресенскую, а чего зрителя путать? Ладненько, тик-так, тик-так. Сыграла Моэма ничего себе, опять позвали в сериал «Это ты, любовь», и тут наша Аделаида встречает короля цветных металлов Олега Фриденберга, выходит за него замуж и в обход покойного императора становится Аделаидой Фриденберг. Какой уж тут театр! Ушла, завела какую-то антрепризу немыслимую и там поставила сама себе супершоу, а что она, бедная девочка из Новокузнецка, могла поставить, трам-пам-пам, вам понятно, надеюсь. А Фриденбергу тоже ни к чему жену пускать на панель искусства, да ещё за свой счёт, пошли свары, так что недолго музыка играла, разводится наша рыжуха и… выходит замуж за итальянца. Фамилия Пизаличелло… Ага-ага, ну, вы понимаете, карьера-актрисы Аделаиды Пизаличелло была бурной и короткой. В Италии она сделалась Ад единой, родила малышку и с оной малышкой, оформив развод и без копья денег это чудо сибирской техники заявляется обратно в наша Раша и падает в ноги Муранову. Муранов, друг всех сирот и разведённых дам, вопрошает: как вас теперь называть? Теперь – лепечет она – я буду просто Аделаида, по типу как Далида… Так что – ум, ум, прав хитрец Кречинский, всюду нужен ум, всюду только ум…

– А что бы вы ей посоветовали, этой Аделаиде, Марина Валентиновна?