Да, это вполне жалко, я плакала и пряталась в кустах. И наблюдала из своего маленького укрытия, как на улицу вышел Эндрю и искал меня секунд пять, прежде чем сдаться и уйти. Мне было плевать. Больше не хочу притворяться, что я с ним. Позвоню ему завтра и всё закончу, но прямо сейчас, моё маленькое убежище в кустах было единственным, что имело значение.
"
Слова Лео Мэддокса звенели у меня в голове, и я отчаянно пыталась их забыть. Как будто этот осёл и, правда, обладал рентгеновским зрением, чтобы всё видеть. Вся моя неуверенность, претензии, страхи... видимо были на виду, к его удовольствию. И его любимым времяпрепровождение, с тех пор как он научился складывать предложения, было издевательство надо мной. Мы втроём: Мэгги, Лео и я, выросли вместе, и хотя в нас с Мэгги текла одна кровь, снова и снова она всегда выбирала Лео. И наоборот.
Они могли иметь друг друга. Но, что действительно выводило меня из себя — в дополнение к уже существующей тяжести на сердце, насколько сильно Лео был сегодня прав. Как всегда, он никогда не дразнил меня ложью. Только правда. Правда всегда ранит сильнее. Казалось, он всегда знал меня лучше, чем кто-либо другой, и я страстно ненавидела его за это. А потом то, как он завершил свою маленькую речь словами: "
Мне понадобилось минут пятнадцать, чтобы полностью прийти в себя. Вытирая свои покрасневшие глаза, я решила, что пришло время положить конец этой безумной ночи. Я позволила себе раскисать достаточно долго, а теперь пришло время вернуться в дом. Почувствую себя лучше, когда свернусь калачиком в своей постели с ведёрком мороженого в одной руке и пультом в другой.
Просторный папин особняк находился на окраине владений гольф-клуба, милях в трёх отсюда, но если я срежу дорогу, то это будет всего лишь прогулка в полторы мили. Итак, когда в поле зрения никого не осталось, я покинула своё укрытие и начала красться вдоль здания, двигаясь по направлению к дому.
По дороге я заметила несколько гольф-картов, припаркованных позади клубного дома. Зачем идти пешком, когда в моём распоряжении находился доступный вид транспорта? Какой-то идиот, даже оставил ключи в зажигании.
Кстати, о необходимом мне развлечении. Полностью игнорируя "дорогу только для картов" я ехала там, где взбредёт в голову. Почему я раньше о таком не подумала? А, ну да, потому что папа убьёт меня за это. Но, в отличие от моей близняшки, не подчинение для меня всегда было актом свободы. А это то, чего я хотела — чистой свободы. Ветер в волосах. Опасность быть пойманной папиными камерами безопасности. Страх попасть в песчаную ловушку.
Мне следовало украсть карт и устроить веселую прогулку давным-давно.
И это было весело, пока я на кого-то не наехала. Разумеется, мне
Дерьмо! Дерьмо!
Когда карт резко остановился, я выпрыгнула и понеслась к нему, чтобы оценить повреждения. Я чертовски надеялась, что не убила какого-то несчастного ублюдка. Я даже не вспомнила о том, в какой ярости будет отец. Меня запрут в тюрьме без окон лет на двадцать пять за такое!
— Вы в порядке? С вами всё хорошо? — кричала я, спотыкаясь в высокой, не стриженой траве, отчаянно желая добраться до возможно—не—мёртвого человека. — Пожалуйста, не умирайте из-за меня! Мне так жаль.
— Чёрт! Ё*аное дерьмо! — услышала я чьи-то проклятия.
Я замерла. На траве, распластавшись, лежал не кто иной, как Лео Мэддокс в дизайнерском костюме. Я
— Лео?
— Что за чёрт, Клара?! — проорал он на меня с земли. Лео неровно сел, потирая левое бедро. — Ты это сделала специально!