Он + она = катастрофа

— Что ты понимаешь? — снизошёл Валентин. — Разделывать свежую рыбу необходимо только на дубовой доске.

Он небрежно подхватил нож и виртуозно покрутил его между пальцами руки.

— Супер! — восхитилась Лена.

— Как всегда: сначала бурный восторг, затем сумасшедшая влюблённость и в конце истории — глубокое разочарование, — вполголоса припомнила ей Аня.

— Мудрой я стану в пятьдесят лет, — парировала легкомысленная подружка.

— Валик в ударе. Рисуется, — усмехнулся Дима.

Гордый Валик колдовал над котелком, временами отгоняя от костра любопытствующих. Потом услужливая Инна предложила почистить картошечки для ухи, чем морально убила шеф-повара.

— Супчик будет вкуснее, — добила она разъярённого мэтра котелка и полвника.

— Я варю уху, а не рыбный суп! — возмущению не было предела. — Для приготовления настоящей ухи необходима рыба, луковица и соль. Иногда добавляют специи и зелень. Картошечка здесь не в тему. Ох, эти женщины!

— Темнота! — изрёк Данила и получил дубовой доской по спине. — Ой!

Уха соблазнительно пахла, сгоняя рыбаков в голодную стаю. Народ предусмотрительно вооружился ложками.

— Скоро, очень скоро! — заклинал голодающих повар.

Его какое-то время слушали, потом с отчаяния выпили, закусили, чем бог послал, и разлили по второй стопке. Дмитрий из солидарности с Аней отказался промочить горло, а вредному повару никто и не предлагал. За накрытой поляной велись соответствующие разговоры.

— Когда отец служил в Казахстане, у нас на Балхаше водились во-от такие судаки! — Лена раскинула руки в стороны и удивилась собственному размаху.

— Полтора метра? — не поверил Данила. — Быть не может.

— Раньше водились! — не сдавалась рыжая лгунья, разыскивая глазами разделочную доску.

— Когда мне было пятнадцать, я охотилась за угрями в Днепровском лимане, — тётя Валя припомнила факт рыбной ловли в далёкой юности. — Летом подруга Юлька пригласила меня пожить на родительской даче. Однажды утром мы сбежали из-под надзора её папы-прокурора и отправились рыбачить с двумя местными кавалерами шестнадцати и семнадцати лет. Ребята посадили нас в катер и отвезли туда, где водились чёрные рыбины, смахивающие на огромных змей. Угри называются. Представляете, эти здоровые дурынды плавали рядом с бортом. Мы с Юлькой визжали. Один из кавалеров поднял весло и ударил угря по голове. Оглушил и втащил её в лодку. Мы рыбачили несколько часов, поймали пять угрей, и я флиртовала, — она многозначительно хихикнула. — Правда, потом отец Юльки встретил нас на берегу, наорал от души, да и выслал меня назад к родителям.

Откровения старшего поколения были выслушаны под третью стопку с должным вниманием, а потом рыбаки заговорили одновременно.

— Помню свою последнюю рыбалку…, — начал Жорик.

— …у меня дома лежало вот такое удилище! — не хуже Лены, размахивал руками воодушевлённый майор.

Подошёл шеф-повар, растерянно оглядел разгромленный стол, балаган и сообщил:

— Уха готова. Кому налить?

Восемь железных мисок с лязгом столкнулись чуть ниже его талии. Ошеломлённый повар едва успел отпрыгнуть в сторону.

— Не делайте из меня инвалида! — выкрикнул он обиженно. — Пить надо меньше.

Он забрал у Димы посуду.

— По справедливости, беременным в первую очередь.

— Димон, ты, что ль рожать собираешься? — пьяно захихикал Жорик.

— Мне силы нужны, чтобы в момент икс не растеряться и не сбежать, — ухмыльнулся будущий папаша.

— Налейте ухи-и, — выпрашивала Лена, протягивая миску.

— Сейчас. Все рыжие такие наглые.

— Поговори мне и схлопочешь, — пригрозила рыжая, а плейбой нахмурился.

Народ пробовал янтарную уху и хвалил повара. Валика распирало от гордости: он даже Леночке выдал добавку. Поздний обед закончился танцами поддатых рыбаков. Инна плюс Данила под любую музыку танцевали рок-н-ролл. Круглый Жорик старательно изображал рэп. А безалаберной Леночке всякий танец казался белым. Помня о пари, девица настырно приставала к плейбою, а последний отказывался танцевать у костра. Строптивец блаженно улыбался, поглощал уху и с нежностью поглаживал дубовую доску.

Дима обстоятельно усадил Аню, и сам прилег рядом с любимой. Парочка тихо разговаривала. Тётя Валя прислушивалась, но из-за песен и звонких воплей Инны так ничего и не разобрала. Опустились ранние осенние сумерки, быстро потемнело. Дима без особой надежды предложил шумному коллективу вернуться домой. Аня, Игорь и тётя Валя согласились покинуть гостеприимный остров, но остальные рыбаки столь разгулялись, что не помогали никакие уговоры. Четвёрка буйных отдыхающих желала продолжить банкет.

— Валик, ты остаешься за старшего, вся надежда на тебя. Присматривай хорошенько за ними, — напутствовал плейбоя Дмитрий.

— Не вопрос, дружище, я не пьянею. Присмотрю. Ещё часок и развезу их по домам.

— Вернешься, позвони, — беспокоилась за подругу Аня.