Он - мой лёд

Вопрос этот относился к тем, ответа на который дать был не в силах никто. Даже Тимур. Но именно ему я могла задать его, зная, что он поймёт, что я имею в виду.

Как кусочки причудливой мозайки один к другому, наши жизни складывались в целое. Что вело нас? Судьба или мы сами, правильность принятых нами решений и наш собственный выбор? Как объяснить то, что несколько месяцев назад к Наташе обратились организаторы знаменитого ледового шоу с предложением принять в нём участие. Принять участие в ледовом шоу, гастролирующим по нескольким штатам Америки? Как объяснить, что главный каток, где готовились фигуристы и ледовые акробаты, находился в Детройте? Как?!

- Это бы смогло показать только время, - отозвался Тимур. Отпустил мою руку. – Но по большому счёту, мы с тобой и продолжаем вместе на льду.

Я только склонила голову на бок. Достала из принесённой с собой сумки для пикника бутылку с водой и сделала несколько глотков, а когда убрала обратно, увидела у него в руках синюю коробочку. Точно такую же, как та последняя, которую он подарил мне в Берне, только с выпуклой алой розой на крышке. Уже приоткрыла губы, чтобы спросить его, что это, но поняла, что это уже смешно.

- Подарок, - как будто прочитав мои мысли, сказал он.

- От болельщика? – взяла коробочку и, развязав ленту, открыла.

- Да чёрт его знает… - его руки легли на мои бёдра. – То ли этот парень болельщик, то ли тренер, то ли он просто без ума от тебя.

В коробке лежала статуэтка. Девушка в красном платье с перехваченной лентой волосами смотрела на высокого мужчину. Ладонь его лежала на её талии, взгляд глаза в глаза… Без сомнений, это была та самая фигуристка, которая получила своё золото, фигуристка, махавшая невидимым трибунам, кружащаяся во вращении и исполняющая «ласточку». Та самая…

- Я подумал, что она тоже имеет право на личную жизнь, - ответил Тимур на мой немой вопрос.

- И на танго, - подтвердила я, достав фигурку.

Застывшая в страстном движении пара, казалось, вот-вот сделает следующий шаг. Стоит только зазвучать скрипке, фортепьяно и гитаре, как они, наполненные желанием, охваченные чувствами, закружатся в соединившем их танго, позабыв о реальности, обо всём, что их окружает.

- Это последняя? – с улыбкой спросила я, бережно убрав статуэтку обратно в коробку.

- Не думаю.

Я снова посмотрела на Тимура с вопросом. Неожиданно он стал очень серьёзным. Забрав у меня коробочку, отложил в сторону, сжал мои локти. Взгляд его устремился мне в душу, пальцы были твёрдыми.

- Ты спрашивала, что было бы, если бы мы продолжили с тобой кататься вместе? – выговорил он негромко. – Может быть, мы стали бы с тобой олимпийскими чемпионами. Может быть нет… Но это уже не важно. Мы с тобой всё равно станем ими, - стиснул мои локти сильнее.

Взгляд его был решительным, голос – бархатным и твёрдым одновременно. Ещё не слыша слов, я поняла, что он скажет. Поняла и почувствовала, как чаще забилось сердце. Отчего? Я и сама не знала этого. От его ли уверенности в себе, во мне, в нас? От силы ли его несгибаемой воли? Даже закончив спортивную карьеру, он не свернул с выбранного пути. Я была не права, когда думала, что его рейс с билетом в один конец прибыл на конечную станцию. Нет. Тимур шёл вперёд, та же станция… Она была пересадочным пунктом. Вынужденной остановкой. Теперь наш рейс был одним – один на двоих рейс, один на двоих билет.

- Ты станешь олимпийской чемпионкой, Оля, - сказал он, глядя мне в глаза. – Я – тренером олимпийской чемпионки. Только так.

- Только так, - немного помолчав, подтвердила я и кивнула собственным словам. Не потому что так решил он – потому что я и сама хотела этого. Потому что я была дочерью своих родителей, потому что выбрала для себя именно эту дорогу. И сейчас понимала ещё одно – именно поэтому я выбрала для себя этого мужчину. Не только он меня, но и я его. Он – моя жизнь, он – мой лёд, он – мои крылья.

- Только так, - подтвердила я. – У твоей фигуристки должно быть не только танго, но и золото Олимпиады.

- Оно у неё будет, - ответил Тимур.

- Обещаешь?

- Обещаю, - проговорил твёрдо и, взяв меня за подбородок, посмотрел в глаза. – Обещаю, - сказал и завладел моими губами. Решительно, дерзко, настырно, ни на миг не давая мне усомниться в том, что и это обещание он тоже сдержит.

Конец