Он и она минус он и она

И решительно двинул к дому. Оскорбленная до глубины души Надежда Артемовна, не привыкшая к грубостям, тем более от бывшего мужа, который всегда занимал позицию скромного просителя (маскировался), прошипела ему вслед:

– Куда ты? Не смей заходить в мой дом…

– А я плевать хотел на твои запреты, – не оборачиваясь, бросил через плечо Георгий Глебович, причем спокойно, зная, как это бесит ее. – Там моя единственная дочь, она в беде, и я – ее родной отец, между прочим! – иду к ней. А ты пока покорми свою параноидальную мнительность гордыней.

Он взялся за ручку двери и услышал за спиной скрип вместо голоса:

– Они на втором этаже с Ваней. Не напугай ребенка.

Кстати сказать, это не первый случай, когда она доводит бывшего до белого каления, в такие моменты в нем просыпается маньяк, жаждущий убить ее, а вот то, что пустила его в дом и к дочери – первый. Сейчас не застарелые обиды важны, а накопилось у обоих этого добра вагон и большая тележка, сейчас важна Камилла, безопасность дочери. Только по этой причине Надежда Артемовна стерпела выпад в ее сторону, в противном случае ему пришлось бы надолго забыть дорогу к их дому, в который он мечтал вползти.

На втором этаже в узком коридоре четыре двери, Георгий Глебович открывал их подряд, в небольшой комнате, прямо на полу сидели внук и дочь с Платоном. Они расположились вокруг квадратной карты, на которой стояли фишки, одну двигал Ваня, ему было весело, значит, он выигрывал. Понятно: это настольная игра, перекочевавшая на пол, так как комната маленькая, за столом-партой места троим просто нет.

– Ребята, – сказал Георгий Глебович, – заканчивайте.

– Мам, это кто? – поинтересовался Ваня.

Разве мог Георгий Глебович не подойти к внуку, к которому не пускала злопамятная мегера, разве мог он не опуститься на корточки, чтобы разглядеть его славную мордашку вблизи? И главное, увидеть что-то от себя… есть, есть, вот так поджимает губы он сам, когда озадачен. Тем временем Платон тоже разглядывал отца Камиллы, раньше встречаться им не доводилось.

Георгию Глебовичу пятьдесят два, при этом он потрясающе выглядит: представительный, немного располневший, ну так и возраст! Волнистые черные волосы с яркими серебряными прядями нисколько его не старили, волоокие черные глаза наверняка свели с ума не одну представительницу слабого пола. Добавить сюда короткую бородку с проседью, улыбку бродяги, манеру держаться просто и в то же время недосягаемо, на выходе – альфа-самец с богатым жизненным опытом и, разумеется, успешный во всем.

– Давай знакомиться, я твой дед Георгий, можно дед Гоша или просто дедушка, – представился Георгий Глебович.

– Дед? – пожал плечами мальчик, но улыбаясь, видимо, идея заиметь деда ему понравилась. – Ма, как у Петьки и Димки? (Камилле ничего не оставалось, как подтвердить слова отца неуверенным кивком.) Классно. А где ты был раньше?

– Э… в командировке. Надеюсь, теперь мы будем видеться.

Не зная, как отреагирует мать на знакомство внука с дедом, ведь отец наверняка проявил инициативу, Камилла предложила нейтральный вариант:

– Вы идите вниз, а я уложу Ванечку.

– Мама, а поговорить с дедом? – воспротивился сын.

– У вас будет время поговорить, – заверила она. – А сейчас дедушка торопится, у него много важных дел. Ты ждал его долго, подождешь еще, да?

Георгий Глебович пообещал мальчугану приехать в ближайшее время и привезти подарок, какой Иванушка скажет, собственно, за этим – узнать, что хочет внук, – он и приехал на минутку.

– Велосипед, – озвучил мечту Ваня без раздумий. – А то знаешь, дед Гоша, бабушка и мама не разрешают мне кататься на ве́лике, но я же уже большой.

– Ладно, постараюсь убедить маму и бабушку, что велосипед тебе необходим, – пообещал Георгий Глебович. – Только велик хочешь?

– А что, можно еще? – воодушевился мальчик.

– Будь скромнее, милый, – урезонила сына Камилла.

Он попрощался с Ваней за руку, потом все же обнял его, поцеловал в обе щеки и вместе с Платоном, который не забыл пожелать ребенку спокойной ночи, спустился вниз. Надежда Артемовна, задумчиво болтая в чайной чашке ложечкой, ждала их на кухне, туда и пришли мужчины. Набравшись наглости, Георгий Глебович уселся за стол (без приглашения!) и как ни в чем не бывало, будто между ними мир и лад царил всю жизнь, обратился к ней:

– Может, чаем и нас угостишь?

Эх, какой взгляд кинула Надежда Артемовна в бывшего – Горгона Медуза скромно пыхтит от зависти в сторонке, но Георгий Глебович проник в этот дом не за тем, чтобы пугаться очередных ухудшений в отношениях. А вот Платона хмурое лицо матери Камиллы не вдохновило на чаепитие, он решил не мозолить ей глаза и ретироваться:

– Я в гараж, машину выкатить…

– Сядь! – приказала она.