Он, другой и ты

Саша так обалдела, что забыла о плане быстро проскользнуть и встала как вкопанная у открытых дверей. Благо еще челюсть не уронила. Это был тот парень, на которого она налетела после собеседования. Хотя назвать его парнем можно было с большой натяжкой. Теперь Саша дала бы ему минимум тридцать. И хотя он был так же одет в футболку и джинсы, но вот лицо уже не светилось озорной улыбкой. Губы поджаты, глаза прищурены так, что невозможно разглядеть невероятно красивый оттенок радужки. Небритый и растрепанный, он скорее пугал ее, чем волновал.

– Здрасте, – тихонько брякнула Саша, потому что было как-то уж совсем не вежливо стоять и молча пялиться на него.

– Привет, – ответил мужчина, и его голос стал намного мягче и тише. Видимо, он был не из тех, кто крушит все, что попадает под горячую руку.

Саша выдохнула.

– Новенькая? – спросил обладатель янтарных глаз, снова поворачиваясь к администратору, явно не узнавая ее.

– Да, – в унисон ответили Саша и Владимир.

– Где фартук? И бейдж? – снова суровый тон.

– Эээ, – замялась Саша. – Фартука не досталось, а бейдж еще не сделали.

– Иди работай, Саш, – великодушно отпустил ее на кухню менеджер, на которого через секунду снова полился ор вперемешку с бранью за отсутствие фартуков и значков у официанток.

Слегка ошалевшая Саша зашла на кухню, где давил фреш бариста Лешка, тот самый, который заценил ее в день собеседования.

– Опять Дима Петрович орет на Вовку, – покачал он головой. Они с Владимиром общались на короткой ноге, хотя Лехе было всего девятнадцать.

– Дима, кто? – не поняла Саша.

– Дмитрий Петрович, он – владелец. Не знала что ли? – тоном знатока оповестил ее Лешка.

– Нет, – Саша аж сглотнула.

– Ну теперь знай. Он любитель вопить по поводу и без. Лучше не косячь при нем, – присоветовал кофевар и ускакал.

Саше захотелось присесть и все обмозговать, но служба звала ее в зал. Следующие полчаса она носилась, как гончая, потому что даже пятиминутный перекур в вечерний час создал завал. За ее столиками нужно было поменять пепельницы и убрать пустые чашки, а на стойке уже скопилось несколько готовых заказов, которые следовало срочно отнести, потому что кофе невыносимо быстро остывал.

Пока Саша все это разгребала, из кухни вышел тот, кого она теперь боялась, как огня. Дмитрий Петрович, как ни в чем ни бывало, уселся за один из столов, видимо, к своим приятелям, и влился в общую беседу. Саша по дороге к своим столикам тайком поглядывала на него – ничего в этом человеке не выдавало недавнего бешенства. Он теперь больше походил на того парня, что поймал зазевавшуюся девицу, чем на вопящего монстра. При более тщательном изучении Нестерова отметила, что лет ему уж точно никак не меньше тридцати, но когда он улыбался, то выглядел моложе. Его слова тоже приобрели для Саши иной смысл. «Не падай тут у меня» – он просто не хотел, чтобы она шлепнулась возле его кофейни. И никакого романтично собственнического подтекста в этом не было. Почти сразу она отмела все свои глупые фантазии. Конечно, не перестала считать его привлекательным и харизматичным. Янтарные глаза, задорная улыбка мальчугана и непослушные русые кудри волновали кровь, а щетина, которую босс отращивал дня три, не меньше, придавала ему брутальности и какого-то особого небрежного шарма.

Но теперь Саша видела и обратную сторону его образа. Она понимала, что если этот человек выльет на нее хотя бы десятую долю того дерьма, что досталось сейчас Владимиру, она просто разревется, а этого совсем не хотелось делать.

В общем, Саша стала стараться работать во сто раз лучше, дабы не дразнить гусей. Вечер прошел гладко, если не считать злющего Владимира, который срывался на официантках по поводу и без. Но Нестеровой от него ничего не досталось. На следующий день Дима Петрович, как его называл Леха, лишь одарил ее одобрительным кивком, который сочетал в себе приветствие и удовлетворение от ее внешнего вида, ведь Саше наконец выдали фартук и бейдж.

Дни неслись, меняя друг друга. Саша все глубже внедрялась в систему работы кофейни: благодаря своему характеру она завела приятельские отношения практически со всеми работниками. Не сказать, что она была тихоней, но уж точно и не склочным борцом за права угнетенных. Поэтому девушка производила позитивное впечатление как на администраторов, так и на официанток с баристами и поварами.