Он будет сам судьбы своей виной...(СИ)

Как только за мичманом закрылась дверь, Спок откинулся на спинку кресла, сложил вместе ладони и прижал кончики указательных пальцев к губам. Он смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, обдумывая выросшую перед ним новую проблему. Что он мог сделать, чтобы предотвратить распространение влияния Хана на членов экипажа? Он почувствовал, как пальцы холодят его рот, и встрепенулся.

***

Собранный им прибор был небольшим и простым, но при этом эффективным. Он ожидал, что Хан сразу начнёт протестовать, едва догадается о его назначении, но он позволил Споку закрепить его без сопротивления и расспросов. Едкая насмешка в его глазах была единственной заметной реакцией. В этом взгляде читалось: «Ты понимаешь? Ты сам понимаешь, как велико моё влияние на тебя? Как я упиваюсь тем, что заставил тебя пасть так низко? Возможно, ты отнял у меня голос, но более важно то, что взамен я отнял у тебя честь, твои пресловутые моральные принципы.

Спок постарался остаться совершенно бесстрастным, отвернулся от Хана и активировал силовое поле, закрывающее вход в камеру.

Тем же вечеров он просидел в палате Джима на час дольше обычного, но до конца успокоиться ему так и не удалось.

Следующие несколько дней прошли в бесконечных обменах сообщениями со штабом Звездного флота. Адмиралтейство требовало немедленного их возвращения, но Спок не хотел возвращаться на базу до тех пор, пока окончательно не убедится в том, что капитан полностью восстановится. Он сообщил, что в настоящее время корабль плохо подчиняется штурвалу, и потребуется некоторое время, прежде чем они смогут зайти в док без риска нанести ущерб. Он говорил правду, хотя истинная причина задержки крылась в другом. Спок был уверен, что Джим полностью поддержал бы его решение.

Он рассказал ему о своих уловках на следующее утро, и Джим улыбнулся во сне.

***

Когда наконец Джим открыл глаза, Спок был рядом.

Он не вслушивался в шутливое препирательство капитана с доктором Маккоем, довольный тем, что Джим пришёл в себя. Прошло так много времени с тех пор, как он видел полные жизни глаза друга и слышал его смех. Разумеется, сначала его голос был совсем слабым, но от этого не менее желанным.

Наконец доктор Маккой вышел из комнаты, и они остались наедине.

Они молча смотрели друг на друга, оба растроганные самим фактом, что подобное оказалось возможным, и Спок припомнил те слова, сказанные ему в ангаре своей старшей копией, которые определили его место в жизни. Возможно, он не повторил судьбу своего двойника из другой вселенной, но он был рядом с Джимом, как они оба полагали, в последние минуты его жизни, и поэтому их дружба в будущем действительно свяжет их обоих — так сильно, как даже старый Спок представить себе не мог.

Он подошёл и взял руку Джима в свои.

— С возвращением.

На секунду Споку показалось, что Джим переведёт всё в шутку, возможно, спросит легкомысленной с усмешкой: «Скучал по мне?» Но он лишь немного приподнял уголки губ и проговорил:

— Я рад, что вернулся.

Глава 5

Когда Джим очнулся, он чувствовал себя… разнообразно.

Было такое ощущение, будто он пробудился от очень странного сна. Память не сохранила отдельные детали, но было в нём что-то такое, чего не должно было быть.

Он не лгал Боунзу, когда сказал, что не чувствует в себе желания убивать большего, чем обычно, однако в его восприятии мира что-то неуловимо изменилось. Его ум всегда работал быстро, легко переключаясь с одной задачи на другую, бросая решение на полпути и вынужденно импровизируя, когда надо было выдавать готовый ответ. Теперь его ум обострился, мысли стали более определёнными и чётко сформулированными. Если бы ему пришлось кому-нибудь объяснять эту перемену, он бы мог сравнить себя с бабочкой, которая вдруг проснулась и обнаружила, что у неё теперь стальные крылья. Суть бабочки осталась прежней, но теперь она имеет возможность из нежного прекрасного создания, которым была всегда, превратиться во что-то совсем другое. Во что-то очень опасное.

У него промелькнула мысль, что мёртвые должны оставаться мёртвыми, но затем он увидел стоящего у изножья кровати Спока и смог лишь подумать, каково было бы ему, если бы они поменялись местами. Если бы обстоятельства сложились так, что Споку пришлось бы покинуть этот мир, Джим был уверен, что перевернул бы само мироздание, но изменил бы их судьбу.

Когда Боунз перевёл взгляд на трикодер, Джим ответил на его ворчание со всем доброжелательством, на которое только оказался способен на фоне произошедших с ним перемен, которые он приписывал весьма необычному методу его воскрешения. После первой вспышки радости при виде Боунза, он всё же вздохнул с облегчением, когда тот перестал суетиться вокруг него и вышел из комнаты чуть более нервными шагами, чем обычно.