Он

Я влюблен в него по уши. Надеюсь, ему это не сильно заметно.

Наши подопечные сидят на задницах у стены, под наклейкой «Блю Бомберс»^[25], что очень к месту, потому что пацаны убомбились в ноль. В особенности Килфитер.

Джейми присаживается рядом с ними на корточки.

— Что у вас за проблема?

— Мы типа как напились, — говорит Дэвис. — Иии… Килфитер не хочет идти домой. Но мы не можем его здесь бросить.

— Понятно. — Каким-то чудом Джейми удается сохранять на лице невозмутимость. — Почему ты не хочешь идти домой? — обращается он к вратарю.

— Просто… тошнит от всего, — невнятно отвечает Килфитер, его затылок стукается о кирпичную стену. — А завтра все опять начнется по новой.

— Понятно, — повторяет Джейми. — Сколько вы выпили?

Шэнь морщится.

— Упаковку.

Стоп. Что?

— Каждый? — спрашиваю я резко.

— Нет. — Килфитер вытягивает на свет упаковку пива. Все шесть бутылок, ясное дело, пусты.

— Что еще? — требую я ответа.

Пристыженно пряча взгляд, Дэвис достает из тени пустую литровую бутылку какого-то местного пива. Джейми забирает ее и читает, что написано на этикетке.

— Так. Еще что-то было?

Вся троица трясет головами.

— Где вы это достали? — спрашивает Джейми.

— Заплатили там одному.

Джейми поднимает на меня подбородок, и я вижу, что он с трудом удерживается от смеха. Именно так и мы в их возрасте доставали пиво.

— Отойдем, — говорит он, вставая, и жестом зовет меня за собой.

Вместе с ним я заворачиваю за угол. Мы всего в нескольких ярдах от пацанов, так что он приближает губы к самому моему уху.

— Серьезно? Они так надрались меньше чем с трех бутылок на брата?

Поворачиваясь, чтобы шепнуть ответ, я задеваю грудью его плечо. Позволяю губам мазнуть его по щеке, потом говорю:

— У них ноль толерантности к алкоголю и скоростной метаболизм. Мы сами такими были, забыл?

Джейми хмыкает, его дыхание щекочет мне ухо.

— Значит, больница отпадает.

— Отпадает, — соглашаюсь я быстро. — От двух с половиной бутылок пива люди не умирают. Давай проветрим их, пусть протрезвеют, а потом уложим их спать.

— Похоже на план. — Джейми заходит обратно за угол. — Так, дамы. Встаем. Предлагаем вам сделку. Вы прогуляетесь с нами немного, а мы отведем вас домой и не станем сообщать, кому надо.

— В смысле, полиции? — мямлит Шэнь.

— Не, он о Пате, — поясняю я.

Шэнь с трудом поднимается на ноги.

— Хорошо. Идемте. — Дэвис тоже встает.

На земле остается один Килфитер.

Джейми наклоняется, протягивает ему руку.

— Идем. Завтра утром у тебя тренировка.

— Буду играть фигово, — бормочет Килфитер.

— Да. У тебя будет небольшое похмелье, — соглашается Джейми. — Но от этого еще никто не умирал.

Клифитер упрямо мотает головой.

— Я всегда играю фигово. Для своего отца. Что бы ни делал.

Ах. На эту тему я могу произнести речь и сам.

— Парень. Не играй в хоккей ради отца. Играй ради себя. — Я тоже протягиваю ему ладонь. И на этот раз он принимает помощь. Когда я поднимаю его на ноги, он на секунду приваливается к стене, но потом у него получается удержаться в вертикальном положении без поддержки. — Серьезно. Пошли они все к чертям. Это твоя жизнь.

Килфитер пошатывается в классической пьяной позе.

— Пусть он успокоится и не лезет.

— Но некоторые не успокаиваются никогда, — говорю ему я. Правда ранит, но чем раньше он ее примет, тем лучше. — Ты должен жить своей жизнью. Иначе он победит. Что будет обидно, верно?

Юный вратарь кивает всем телом — как лошадь. Однако меня он слушает.

— Ладно, тогда идем.

— Куда вы нас поведете? — спрашивает Дэвис.

— На мини-урок истории, — отвечает Джейми. — Так вышло, что вы упились в пятидесяти ярдах от одного легендарного места. — Он переводит детей через Cummings Road, и мне удается удержаться от шутки. Они плетутся за ним, пока мы не оказываемся около пыльной парковки на задворках Олимпийского стадиона. — Итак. Что знаменитого в этом месте?

— Ну… — начинает Шэнь. — Вон та арена. Где в 1980-м сборная США победила Россию. И выиграла золото.

— О. — Джейми поднимает вверх указательный палец. — Сборная США, составленная из двадцати студентов, победила впечатляющую команду России со счетом 4:3, а золото они завоевали через два дня, в игре против Швеции. Но мы здесь не поэтому.

— Нет?

Джейми качает головой.

— Видите вон тот холм? — Он показывает себе за плечо, и мы все задираем головы.

— Я вижу просто парковку, — бубнит Килфитер.

Джейми небольно щелкает его по лбу.

— Это не просто парковка и не просто какой-то холм. Тренером той сборной США был Херб Брукс. Именно потому арена и носит сейчас его имя. Он выводил своих ребят в полной снаряге и гонял их вверх-вниз по тому холму.

— Вот весело-то, наверное, было, — вздыхает Дэвис.

— Это мы сейчас и узнаем. — Джейми потирает руки. — На счет три бежим вверх. Все вместе. Ты тоже, Весли.

— Я не могу, — жалобно стонет Шэнь. — Слишком пьяный.

— Не-а. — Я сжимаю его плечо. — Раньше надо было думать. Поехали. — Я хлопаю в ладоши.

— Один, два, три! — Джейми срывается с места и по гравийной дорожке быстро добегает до травы у подножья холма.