Омут. Книга вторая. Углы

Понадобилось много времени, чтобы доказать директрисе, что я сама не знаю, что случилось. Хоть мне и упорно не верили. Уточню. Место, в которое я попала, оказалось не просто каким-то там стареньким замком, а самым что ни на есть древнейшим из древнейших. С неизвестно каких времен в замке располагалась Академия Искусств, где преподавались не только предметы, непосредственно связанные с искусством, но и медицина, юриспруденция и тому подобное. Иными словами, я бы назвала Академию универсальной, причем с большой буквы – Универсальная Академия.

После долгих «пыток» и отсутствия логического заключения меня провели в комнату. Да, и отныне меня зовут Дориана Рэй, восемнадцатилетняя кудрявая брюнетка с ярко-синими глазами и милой родинкой справа над верхней губой. Моей соседкой была та самая девушка из последнего эпизода… Не спрашивайте меня, как это случилось – представления не имею. Но у меня есть предположение, что все это не без помощи злосчастного камня, внешнего так похожего на безобидный янтарь.

Легла спать поздно и поэтому на утро была не выспавшаяся жутко.

- Доброе утро, - моя соседка и, по всей видимости, новая подруга по имени Линда, как безумно счастливый щенок следила за каждым моим действием.

- Доброе, - прохрипела я и откашлялась.

Встала с кровати, подошла к раковине, умылась. Все время, как я уже говорила, Линда наблюдала за мной. Я вытерла лицо полотенцем и взглянула на себя в зеркало. Какой кошмар… Ну, да ладно. Лучше хоть что-то, чем ничего. Осталось выяснить, где эта Академия находится, и попытаться благополучно отсюда сбежать… Переодевались мы почти одновременно, Линда без перерыва трещала о том, как она счастлива сейчас видеть меня, как была счастлива, когда меня привели ночью, как все будут счастливы, когда меня увидят… Этакая глобальная атмосфера счастья вокруг. В общем, я сошлась на мысли, что от этой болтушки надо как-то вежливо избавиться, а то от ее болтовни у меня уже голова закружилась. И все потому, что девушка постоянно называла какие-то незнакомые мне имена и каждый раз так удивлялась, что я не помню этих людей. Мне все время приходилось по новой повторять объяснение сему, а она будто бы впервые все слышала, делала такие огромные глаза, что я боялась, они о стекла ее очков когда-нибудь ударятся.

- Хм, Дора? – ее, вдруг ставший застенчивым, голос остановил меня на пороге.

Я не сразу, но при этом медленно повернулась. Надо взять на заметку: запомнить новое имя, чтобы не было подозрений.

- Да?

- Прости меня, - очень тихо прошептала девушка.

- За что? – не поняла я.

- Ну, доктор Уилсон предположил, что твоя порция гречки тогда была отравлена, - во время своей речи моя соседка ни разу на меня не взглянула.

- И в чем твоя вина? – меня на секунду осенило, - ты что ли яд подсыпала? – я стрельнула в нее глазами, и она это почувствовала.

- Нет-нет, конечно же, не я! – слова вновь полетели из нее пулеметом. - Как ты могла такое подумать? Просто…

- Просто что? – нервы начали сдавать, - Линда, говори сейчас или замолчи навсегда!

- Ну, ведь, это я уговаривала тебя ее съесть… ты не помнишь? – последние три слова прозвучали с явной надеждой в голосе.

- Помню, - сухо ответила я, ее лицо стало еще более испуганное, - а ты зачем вспомнила?

- Я… просто, понимаешь… Если бы ты не съела, как и собиралась, то ничего бы этого не было.

Да уж, это точно. Сейчас, по идее, я и Франциск были бы уже во Франции и вместе думали над тем, как нам вернуться в наши тела… Но что случилось, то случилось. Как говорится – после драки кулаками не машут. К тому же история не знает сослагательного наклонения.

- Ладно, забыли, - все так же сухо молвила я и вышла, дверь за моей спиной захлопнулась.

Теперь предстояло самое сложное – давать всем и вся объяснения своего чудесного воскрешения. Еще ночью директриса дала мне расписание моих занятий. Я шла по коридору, рассматривая нарисованную от руки карту, как добраться до кабинета рисунка. Да-да, здесь я – Дора – училась на художника. Хорошо, что я вообще рисовать умею… худо-бедно, если честно. Но, по идее, мышцы должны все помнить сами. К тому же ночью директриса упомянула, что ей было смертельно грустно расставаться с одной из лучших своих студенток. Вот так, я к тому же и отличница, жаль похвастаться бабуле не могу… Милой бабуле.

- Дора? – удивленный возглас парня, в которого я чуть не врезалась, вывел меня из нежданно нагрянувших воспоминаний.

- Да? – не менее заинтригованно воззрилась на него, кого-то мне этот человек напоминал…

- Ты…

- Жива? – подсказала я, а он смутился.

- Да, - ему неловко.

- Ну, знаешь, чудеса случаются, - бодро промолвила я.

- Да уж, - его взгляд упал на лист в моих руках, - какую ты ищешь аудиторию – тебе помочь?

- Да нет, я уже разобралась, - о, я его вспомнила, когда он уже собирался попрощаться, - хотя, нет, знаешь, ты можешь мне помочь, - глаза засияли – с чего бы это? – Понимаешь ли, я фактически ничего не помню. Возможно, это из-за яда, который по предположению доктора… М-м-м…

- Уилсона? – мгновенно подсказал он.