Омикрон

Усевшись за стол, Волкошин сцепил руки в замок и спросил, стараясь сохранять максимум самообладания:

— Теперь скажите, зачем вы явились сюда?

— Я прилетел, чтобы лично решить возникшую проблему. Решить тем или иным способом, — добавил адмирал, глядя в глаза пожилого хирурга, самовольно оставившего службу в военно-космических силах Земного Альянса. Рука Табанова вытащила из-за отворота адмиральской формы импульсный пистолет системы «Стайгер». Положив его на край стола, среди бумаг, командующий вновь посмотрел в глаза Волкошина.

— Это один из способов решения проблемы? — спросил тот, покосившись на импульсный пистолет.

— Надеюсь, что мы сможем избежать его, — ответил адмирал. — Я не люблю развязывать зубами те узлы, которые еще поддаются языку.

— Я не понимаю…

— Все вы понимаете, Вячеслав Андреевич. Не нужно… Вы умный человек и только что сами обозначили проблему, которая волнует меня в равной степени, как и вас. Уберем на время наши взаимоуничтожающие мнения и попробуем договориться.

— О чем? — упрямо переспросил Волкошин.

— Земля опустела, — не обратив внимания на упрямство собеседника, произнес Табанов. — Вы правильно оценили статистику: сейчас на одного гражданина Альянса приходится более сотни машин, и львиная доля из их числа — это боевые кибернетические механизмы. Встроенные интеллектуальные компьютерные системы не учитывались при данном подсчете. Мы оперируем только теми единицами техники, которые имеют максимальную свободу, как программную, так и механическую.

— И что с того?

— Население катастрофически сокращается. Альянс начинает испытывать дефицит, но уже не только в квалифицированных кадрах, а в простых людях, — терпеливо пояснил Табанов.

— Естественно… — фыркнул Волкошин, не скрывая своей неприязни к затронутой теме. — Кибермеханизмы не умеют рожать. Последняя уникальная прерогатива, которую оставили себе люди, — это естественное продолжение рода.

— Ой ли? — прищурившись, спросил Табанов.

Волкошин побледнел. При всем самообладании его правая щека вдруг стала подергиваться.

— Вы сами довели ситуацию до степени катастрофы — вот и оказались в плену механистического абсурда! — глухо и резко произнес он.

Табанов начал терять терпение.

— Я был младшим лейтенантом, когда началась война с колониями! — неприязненно напомнил он, машинально сжав в кулак пальцы механической руки. — Вы забыли то время? Забыли про плотность населения в тысячу человек на один квадратный метр земной поверхности?..

— Где они сейчас, эти люди? — горестно перебил его Волкошин.

— Вы упрямец, Вячеслав Андреевич. Хотите ткнуть меня носом в факт их гибели? Не получится. Я не отрицаю, что именно Земной Альянс развязал войну, много, очень много людей погибло по вине властей предержащих, но давайте не будем ворошить призраки, Джон Хаммер мертв, нет ни адмирала Нагумо, ни Надырова — никого, кто отвечал за бомбардировки Дабога и иных колоний, некому предъявлять счет, а большая часть населения Солнечной системы, к вашему сведению, выжила. Только двадцать процентов от общего числа погибли в сражениях, остальных война развеяла по огромным пространствам, и многие из бывших граждан Альянса сейчас воюют на стороне колоний.

— Это не статистика… — печально покачал головой Волкошин. — Война сожгла человечество, и на стороне колоний сейчас сражаются дети, которым по шестнадцать-восемнадцать лет. Не знаю, может, и существуют эти мифические миры, куда сумела скрыться от бойни часть здравомыслящих людей, но я их не знаю. Факты, господин Табанов, упрямая вещь, а они говорят, что обе стороны обескровлены до предела, и вследствие этого идет массовое воспроизводство боевых машин на фоне тотального падения рождаемости. Это факты. Еще пять, ну пусть десять лет подобного безумия — и человечеству придет конец. После нас останутся лишь кибермеханизмы.

— Вы знаете, как покончить с этим? — хмурясь, спросил Табанов.

— Прекратить войну, — не задумываясь, ответил Волкошин.

— Легко сказать. — Адмирал достал сигареты. — Можно?

— Курите… — махнул рукой Вячеслав Андреевич.

Табанов закурил.

— Я не могу остановить войну, — спустя некоторое время произнес он. — Противостояние еще при жизни Джона Хаммера вышло из фазы локального, управляемого процесса. Сейчас в сердцах людей живет генетический страх, переданный в наследство из недалекого прошлого. В войну вовлечено до полусотни планет, как с одной, так и с другой стороны. — Табанов стряхнул пепел в пасть притаившегося у стены утилизатора отходов. — Земной Альянс оброс новыми союзниками, — продолжил он, — но и колонии окрепли, они развились технически и теперь ничуть не уступают в боевом потенциале силам Земли. Последняя схватка неизбежна, и только она поставит точку в войне.

— Вы все еще надеетесь на победу, безумцы? — сокрушенно покачал головой Волкошин.