Ом Свасти

- Конечно! - с энтузиазмом воскликнул я и почувствовал, как губы расползаются в улыбку. - Я вел себя попросту глупо...

Джана улыбнулась в ответ и обратилась к сержанту:

- Мистер Кастр свободен или мне нужно побеспокоиться об адвокатах?

- Для Правосудия лейтенант Кастр недоступен, - серьезно сказал полицейский и развел руками. - Он свободен.

Я сунул бумажку сержанта в карман и, даже позабыв попрощаться, вышел вслед за Джаной.

Всю дорогу, сидя в гравикаре, я выдавал, а она благосклонно принимала многочисленные комплименты. Я плохо помню этот путь, нечто совершенно другое занимало разум. Не зря говорят, что любовь - это временное помешательство.

Джана привезла меня в какой-то дом. Кар влетел точно в гараж и я вслух восхитился пилотским талантом пассии.

- Машину вел компьютер. Ты издеваешься или забыл? - несколько грубо перебила меня Джана.

- Впрочем, это неважно, - тут же мило улыбнулась она, избавив меня от разрыва сердца. - Тебе просто необходимо привести себя в порядок. Сейчас войди в эту дверь, одежду сложи в робопрачечную. Через полчаса она выдаст все совершенно чистое. Прими душ... Ну и все такое... Я хочу, чтобы на тебя взглянули одни... господа. Я хочу, чтобы они видели какой ты красивый...

Выражение "он улетел на крыльях любви" как нельзя лучше ко мне подходило. Я соображал не лучше лабораторной крысы попавшей в лабиринт. Войдя в забранное от пола до потолка в зеркала, помещение туалетной комнаты, я, как Джана и хотела, разделся, сложил в робота одежду и, напевая какую-то глупенькую песенку, помылся под душем. Я чувствовал себя счастливейшим из смертных.

Сказка кончилась, едва я вышел из зеркальной комнаты. На аккуратно расставленных стульях возле прозрачной с одной стороны стены сидели десяток давящихся от смеха дружков Джаны. Сквозь стекло отлично были видны все мои манипуляции с душем...

- У тебя неплохое тело, - утирая острым краешком свернутого платка выступившие слезы, пропищал Диксон Маатес.

- Без визуальных контактов! - зло выдохнул я, и что есть силы врезал чертову придурку по печени.

- Я буду тебя иметь... - крикнул, ткнув пальцем в уже не смеющуюся Джану, - как последнюю шлюху!

- Если это случиться, - показала зубки богатенькая тварь, - я станцую стриптиз в Метрополитан-Опера!

Сказать, что я был взбешен - значило ничего не сказать. Только что рухнул последний бастион моей самой розовой и пушистой мечты. Я сжег мосты и объявил войну. Но вместо ярости чувствовал только странную пустоту внутри. Мои вечные спутники, моя гордость и проклятие - кровожадная толпа напыщенных командоров, лишь укоризненно качали головами, как бы говоря: "мы тебя предупреждали, младший". "Значит, я должен сделать то, что должен!" сказал сам себе, пнул под коленку начинавшего вставать дизайнера и, сопровождаемый взглядами замерших от страха "друзей" Джаны, спокойно ушел.

Город-робот немедленно растворил меня в себе. Шел по висящим над землей на высоте сотен метров над поверхностью усталой планеты тротуарам, слабо понимая, куда же меня несет. Где-то на краю этого стале-бетонно-стекляного монстра, из-за Великого Океана вставало Солнце и каньоны улиц уже наполнила предрассветная дымка. Это было важно. Значимое Солнце, несокрушимые громады домов - городов, делающие свое дело компьютеры, миллионы проносящихся мимо машин с людьми нужными и не очень. Важными господами и вечно гонимыми коммивояжерами. Все и все были на своих местах, имели свою нишу в жизни или были важны для жизни других...

И лишь я, маленький винтик в большой машине, который попал туда случайно, шел по чужой земле, неизвестно куда и ни кому не нужный...

6

Клетка в клетке. Командос-3

Наступление рабочего дня я встретил у заблокированных броневой плитой ворот Всеземного Федерального банка. Внутренняя опустошенность, полное отсутствие всяческих чувств, спасло в это утро не одного человека от верной смерти.

Банковские клерки, один за другим, тянулись к месту работы и каждого сначала приходилось уговаривать вынуть из ушей квадронаушники, из глаз контактные галоэкраны или положить в карман микропульт какой-нибудь компьютерной игры. Только потом человек становился открытым для общения. И каждого приходилось убеждать, что я Председатель Севета директоров этого банка, а значит имею право пройти на следующий уровень в многоэтажном здании.

Наконец, когда время приближалось к перерыву на второй завтрак, я оказался перед дверьми со скромной табличкой: "управляющий, Игор Танкелевич". Тут терпение истощилось. Я стремительно пробежал мимо смазливой секретарши и ввалился в кабинет.

Игор встретил меня возле самых дверей.

- Здравствуй, Бертран, - широко улыбаясь, воскликнул он. - Ты стал удивительно терпелив!

- Так ты... знал, как я пытаюсь к тебе пробиться? - почему-то даже не обидевшись, вяло проговорил я.