Олимпиец. Том III

Гермеса, как и многих других на Олимпе, уже в край достало, что сам Великий Зевс законы придумывает, но не соблюдает. Для него их и нет, как бы.

Клялся в супружеской верности? Клялся. Помогло? Ну… Скажем так, есть причина, почему в Империи Эллинов блондинов в несколько раз больше, чем в других странах. И дело тут совсем не краске для волос.

Клялся не вмешиваться в дела смертных? Клялся. Вмешивается? Да постоянно. Бедная Мина до сих пор дергается при виде Рика, а ведь парень уже раз двести извинился за свое участие. И еще сотни и сотни правил, которые обязаны были выполнять другие, но не он сам. Классическая диктатура.

Короче… Как емко выразился Гермес: «Кони Гелиоса! Если отцу что-то не нравится, то пусть меня уволит». После чего щелкнул своими крылатыми сандалиями и испарился, только чтобы появиться через секунду с золотой ветвью в руках.

«Из садов Персефоны» — выдохнул тогда он, на мой удивленный взгляд. «Что-то вроде пропуска, даже не думай».

После чего забрал у меня телефон, ткнул на карту и бросив напоследок «Бывай», умчался в неизвестном направлении.

Как я там сказал? Дело техники.

— А-а-а-в.

В этот раз зевок подавить не удалось. Я бросил на паромщика усталый взгляд.

— Сколько нам еще?

Харон странно на меня посмотрел.

— Пятьдесят… Минут. Мертвые…

— Да-да, не любят спешки. Помню.

Точно, я же уже спрашивал. Похоже, проблемы с памятью начались. Понятное дело, со вчерашнего утра я практически не спал.

Слишком много навалилось. Башня, Кронос, звонки друзей и близких… Но сейчас, в безопасности, я мог расслабиться. Тем более, что от легкого покачивания и равномерных всплесков весла о воду меня еще больше клонило в сон.

А, к черту. Я прислонился головой к корме лодки и закрыл глаза. Заснул я мгновенно. Мне снилась мама. Не реальная, из прошлого мира. А Милена.

Милена Лекс.

Она сидела за столом в ресторане, разговаривала по мобильнику и весело смеялась. Над чем? Не знаю. Я уловил только слова «сын»… «правила»… «Кронос», и больше ничего. Мне хотелось позвать ее, предупредить, увести, но я не мог говорить или даже двигаться. Только смотреть.

Смотреть на собирающееся над головой тучи.

Бах!

— Господин Адриан, — разбудил меня хриплый голос Харон. — Просыпайтесь.

Я вздрогнул и открыл глаза. Шея потеряла чувствительность от долго лежания на деревяшке, а поясница затекла и нещадно болела. Я потянулся, чтобы разогнать кровь, и с трудом принял сидячее положение.

— Тяжелый… день? — поинтересовался Харон.

— Что-то вроде того, — зевнул я и огляделся по сторонам. — Мы еще не приехали?

Паромщик отрицательно покачал головой.

— Нет, еще… минут двадцать.

Я нахмурился.

— Тогда почему мы остановились?

— Моя обязанность… Предупредить, — прохрипел Харон, и в его голосе послышалось беспокойство. — Дальше… не любит смертных. Легко… Испугаться.

— Что, с той стороны расисты? — не понял я. — Живых не переносят из принципа? Так я вроде тихий малый, пикеты не устраиваю, голос не повышаю…

— Кхэ-кхэ-кхэ…

Через секунду до меня дошло, что перевозчик смеется.

— Нет… Юный… Господин. Я… говорю… про стража.

Стража?

На моих губах мелькнула усмешка. Кто бы сомневался. В Подземном мире не может быть так просто, верно? Иначе было бы не интересно.

Я размял кулаки.

— Ну что ж. И где твой страж? Далеко до него?

Снова хриплый смех из-под капюшона в ответ. Вот только сейчас перевозчик закинул весло себе на плечо и ткнул костлявым под ноги.

— Уже… Здесь.

Здесь?

Я наклонился к краю лодки и заглянул за борт. Сощурился.

Хм-м-м. Вроде бы ничего странного не вижу. Только вода стала слегка темнее, чем обычно… Но она и дальше такая же темная… Или только под нами?

— Каково…

По воде пошла рябь.

Волны, до этого столько маленькие и ничтожные, поднялись до полуметра и теперь били о край лодки, грозясь ее перевернуть или унести к ближайшим скалам. А еще… Шипение. Словно тысячи змей вылезли на берег. Вот только берега рядом не было. Мы находились посреди реки в огромной пещере.

И звук доносился снизу, из воды.

— Каково!

Укрепленное днище лодки вздрогнуло и заскрипело, когда огромная туша прямо под нами проехалось по ней своей шкурой. Вода вокруг закипела и…

Разбрызгивая во все стороны капли, на свет появилась голова. Всего на секунду и тут же нырнула обратно. Слишком быстро, чтобы я успел разглядеть. Мы были в глубине пещеры. Темно, хоть глаза выколи. Приходилось ориентироваться на звуки. Всплески воды. Шипение и мокрые, скользящие звуки тела твари о лодку.

Голова снова вынырнула. А затем… еще одна. Третья, четвертая…

Я насчитал шесть — Шесть! — длинных гибких шей, которые то появлялись на поверхности, то вновь погружались в глубину. Змеиная чешуя скользила по дереву лодки, обвивая, сжимая, давя со всех сторон.

Было очевидно, что долго лодка не выдержит. Внезапно все прекратилось. Исчезло шипение, треск… Головы взметнулись наверх! Разом. Все шесть!

Против воли я восхищенно присвистнул.

Огромные… Нет, не слово. Гигантские змеиные морды, с красными гребнями по обе стороны глаз и топкими трепещущими в воздухе языками. И в каждой пасти сверкали острые зубы со стекающим с клыков белесым ядом.