Олимп

Манмут и Орфу вышли на внешнюю обшивку «Королевы Мэб», чтобы спокойно побеседовать без помех.

Миновав орбиту земного спутника, огромное судно перестало испускать атомные бомбы размером с баночки из-под «колы» (персонал корабля намеревался известить о своем прибытии, но не желал напрашиваться на огонь с одного из колец) и теперь снижалось в условиях слабой – одна восьмая земной – гравитации, пользуясь лишь вспомогательными ионными двигателями на коротких кронштейнах. Голубоватое сияние «внизу» казалось Манмуту приятнее, чем беспрестанные грохочущие вспышки-взрывы.

Маленькому европейцу приходилось помнить об осторожности: ни в коем случае не отрываться от корпуса, крепко держаться переходных мостиков и лестниц, опоясавших тысячефутовое тело «Королевы»; впрочем, он знал, что, даже если совершит глупость, приятель непременно придёт на выручку. В совершенно безвоздушном пространстве Манмут не мог бы выдержать более двенадцати часов, не пополняя запасы кислорода. Зато иониец чувствовал себя в этом внешнем мире предельного холода, ужасной жары, высокого вакуума и яростной радиации точно рыба в воде.

– Ну и что будем делать? – спросил европеец гигантского друга.

– Думаю, нам надо срочно приготовить к спуску шлюпку и «Смуглую леди», – ответил Орфу.

– Нам? – удивился капитан подлодки. – Нам?

По плану, Сума Четвертый должен был пилотировать шлюпку с генералом Бех бин Адее и тридцатью боевыми роквеками во главе с центурион-лидером Мепом Эхуу в пассажирской кабине, в то время как Манмут будет ожидать своей очереди в трюме. Когда – и если – настанет время спускать подлодку, Сума Четвёртый и прочий необходимый персонал сойдут на борт «Смуглой леди» по специальной шахте. Несмотря на дурные предчувствия маленького европейца по поводу разлуки со старым товарищем, речь даже не заходила о том, чтобы огромного, оптически незрячего краба послать на миссию. Предполагалось, Орфу станет поддерживать связь с подлодкой только в качестве внешнего системного инженера.

– Так как же насчёт «нас»? – повторил Манмут.

– Я понял, что сыграю незаменимую роль в этой миссии, – пророкотал иониец. – И потом, у тебя на судне есть такая маленькая уютная ниша: там воздух, силовые кабели, коммуникационные линии, радары, прочие источники данных – чем не курорт?

Маленький моравек покачал головой, спохватился, что перед ним слепец, потом сообразил: друг уловит его движение с помощью инфракрасных сенсоров, и покачал головой ещё раз.

– Зачем нам вообще туда стремиться? Попытку приземлиться может подвергнуть опасности свидание с астероидным городом на полярном кольце, откуда идёт передача.

– Да хрен с ним, с астероидным городом, откуда идёт передача! – прорычал Орфу. – Самое главное сейчас – добраться до Земли, и как можно скорее.

– Почему?

– Почему? – переспросил товарищ. – Как это – почему? Дружище, ведь у тебя есть глаза. Не ты ли описывал мне телескопические снимки?

– Имеешь в виду сожжённую деревню?

– Да, я имею в виду сожжённую деревню, – громыхнул Орфу. – И тридцать-сорок других человеческих поселений по всему миру, на которые нападают безголовые твари, чья профессия – убивать людей. «Старомодных» людей, Манмут. Тот самый род, что создал наших предшественников.

– С каких пор наша миссия стала спасательной? – произнёс европеец.

Земля превратилась в большую яркую сферу голубого цвета, которая росла с каждой минутой. Особенно красиво смотрелись экваториальное и полярное кольца.

– С тех пор, как мы увидели изображения убитых людей, – ответил краб, и Манмут узнал знакомые, на грани инфразвука, нотки в голосе друга: тот либо шутил, либо говорил настолько серьёзно, что ему явно было не до веселья.

– Я думал, наша цель – спасти Пять Лун, Пояс и Солнечную систему от полного квантового провала, – заметил европеец. Орфу низко зарокотал:

– Об этом подумаем завтра. Сегодня ещё остаётся возможность помочь землянам.

– Но как? – возразил собеседник. – Мы не знаем контекста. Даже понятия не имеем, что там происходит. Насколько нам известно, безголовые железяки – это роботы-киллеры, созданные людьми для убийства себе подобных. Не стоит ввязываться в местные войны, которые нас не касаются.

– Ты сам в это веришь, Манмут?

Европеец замялся. Взгляд его упал далеко-далеко, туда, где ионные двигатели на кронштейнах стреляли синеватыми лучами в растущую бело-голубую планету.

– Нет, не верю, – сознался он наконец. – По-моему, внизу творится что-то новое, так же, как на Марсе, на Земле Илиона и повсюду, где мы побывали.

– Вот и я так думаю, – промолвил гигантский краб. – Идём, пора сказать Астигу-Че и прочим первичным интеграторам, что, едва мы окажемся на той стороне планеты, нужно запускать подлодку и шлюпку. Со мной на борту.

– И как ты собираешься их переубедить? – полюбопытствовал Манмут.

На сей раз глубокий, пробирающий до костей тон Орфу скорее подразумевал усмешку:

– Я сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться.

52