Олигарх

Ольга, конечно, сразу со мной согласилась — она всегда со мной соглашается, как положено правильной жене. Ну…в серьезных делах. По мелочи можем и поспорить. Вот мне, к примеру, ужасно не нравятся гречка и жареный лук, а она их обожает. Я считаю, что лук, положенный в сковороду с картошкой превращает блюдо в кучу дерьма. Она считает, что лук придает картошке изысканный вкус. Может ли это служить препятствием к нормальным семейным отношениям? Да боже упаси! Если оба партнера адекватны и любят друг друга. Ну а если не любят — так найдут тысячу поводов чтобы выпить друг у друга кровь.

— Прошло? — спросил я, глядя, как Ольга вытирает губы платочком.

— Прошло — грустно сказала она, и тяжело вздохнула — Почему-то я думала, что сия чаша меня минует. Я ведь сильная, спортивная…кстати — когда была беременна в первый раз — такого не было. А сейчас…чертовщина какая-то.

— Стареешь… — с сочувствием сказал я, и Ольга тут же хлопнула меня по плечу:

— Вот тебе! Мерзавец! И язык повернулся сказать!

И мы оба расхохотались. Дело в том, что выглядели мы с ней так, что обвинить нас в старении мог бы только слепой на оба глаза человек, не имея возможности нас ощупать. Я выглядел лет на двадцать с небольшим, Ольге можно было дать максимум семнадцать-двадцать лет, не более того. После того, как я устроил ей прямое переливание крови, спасая от неминучей смерти, Ольга так помолодела, что я стал бояться — как бы не дошла до детсадовского возраста. Но Гомеостаз все-таки взялся за ум и остановил ее организм на уровне выпускницы средней школы. Ну а я видимо дошел до пика своей формы и стал похож на какого-то студента спортивного вуза. Лицо — от двадцатилетнего парня, тело — олимпийского чемпиона. Широкие плечи (они всегда у меня были широкими, справедливости ради), тонкая талия (вот с этим на склоне лет возникла проблема — все-таки мне уже 50), и все, что приличествует настоящему спортсмену — бицепсы, трицепсы и все такое прочее. Ольга смеется — по мне можно изучать анатомию, видна каждая мышца на теле. Жира — ну вот самый что ни на есть минимум. Так что я сейчас не человек, а модель для скульптуры!

Только вот нет роз без шипов. Жира нет не потому, что я такой весь из себя диетический и ЗОЖ — ем и пью столько, сколько хочу (на зависть Ольге), только не толстею и сухой, как вобла. Дело в том, что мой обмен веществ ускорен минимум в два раза. А то и в три. В результате я быстрее и сильнее обычного человек в те самые два-три раза. А может и больше — с учетом того, что я и раньше не был слаб, а кроме того, все эти годы интенсивно занимался спортом. И вот это все наложилось друг на друга, и получился такой вот странный тип, выглядящий, как обычный молодой парень со своей беременной «телочкой». Папенька купил нам машину, и мы путешествуем на «юга». Примерно так нас воспринимают окружающие. И очень ошибаются. Очень.

Меня, Михаила Карпова, никто и ни за что не узнает, хотя я нарисовался на экранах ТВ не хуже актеров и дикторов новостей. Бороду я теперь брею начисто, одеваюсь в джинсы и майку, а в документах у меня значится «Мишутин Максим Витальевич», а у Ольги «Катерина Семеновна Инютина». Это и в паспортах, и в водительских удостоверениях. Настоящие документы, паспорта и удостоверения личности офицеров КГБ и офицеров МВД (ментовские «корочки» — такие же документы прикрытия, как и вторые паспорта), мы спрятали в машине, хорошенько их завернув в непромокаемую ткань — под запаску, рядом с инструментами. Зачем? А просто так! Решили проехаться по стране обычными гражданами, без поддержки любимых органов и представителей власти. Вот прокатиться свободными птицами, да и все тут! Единственное, что попросил сделать — поставить в ЗАГСе штамп о том, что Катя Инютина суть моя законная жена, а не просто беременная «телочка» в тачке мажора. А то ведь в гостиницу не поселят! В СССР правила строгие, даже за деньги не пойдут на такое преступление — как это так, неженатую парочку, и в один номер! Ужас! Вдруг они там чем-то непотребным будут заниматься?! Пиво пить, например…

Впрочем, нет — пришлось еще попросить выписать новый техпаспорт на автомобиль — на имя Мишутина. Серенькую такую книжицу. ПТС пока еще не выдают.

Когда вечером устраивались в придорожную гостиницу уже почти на границе Украины (Господи, ну какая сейчас граница?! Скажи нынешним людям — засмеют!), администраторша смотрела на нас так, будто мы какие-то преступники, проверила паспорта чуть ли не на свет. Каждую строчку, каждую закорючку, а потом спросила недоверчивым тоном у «Кати»:

— Вам в самом деле двадцать семь лет?!

На что Катя-Оля смиренно ответила, что ей на самом деле двадцать семь, и что в ее семье все выглядели моложе своих лет.

Кстати сказать — мы постарались чуть «состарить» Ольгину внешность, чтобы не выглядела совсем уж вчерашней школьницей — чуть подрисовали, чуть навели теней, но она все равно выглядела безобразно молодой! Не хватало еще, чтобы меня обвинили в «набоковщине». Умыкнул нимфетку, и катаюсь с ней по миру!

— А почему фамилию не сменили?! — продолжался допрос.