Ольга

— Нет, это неправда! — вскричала она. — Он ничего не взял чужого!.. Я порука за него!

Слезы брызнули из глаз Ольги, а лицо после мгновенной вспышки ужаса помертвело.

— Поручительство дочери, милая, не поможет.

— Спасите его! спасите! — произнесла опа трепещущим голосом, скрестив руки на груди и устремив полный слез взор на исправника. Она поразила его этим взором, он с удивлением и с жалостью смотрел на Ольгу.

— Послушай, друг мой, — сказал он ей, — в подобном случае никто не может спасти отца твоего, кроме его господина; его только можешь ты просить, и он только может дать другой оборот этому делу. Я читал бумагу, доказательства явны: шесть лет нанимался он у него и вдруг, оставив паспорт, без аттестата, скрылся. Что ж это значит?

— Он не виноват, не виноват; я знаю, что это значит… — вскричала Ольга.

— Так ступай и объясни в полиции, оправдай своего отца.

— Оправдать! — произнесла Ольга, не изменяя своего положения. Слезы ее вдруг остановились.

— Впрочем, милая, — продолжал исправник, — тебе не поверят; городничий и тебя задержит. Лучше последуй моему совету: торопись скорее к барину и проси за отца.

— Пойду, — произнесла Ольга, закрыв лицо руками, — пойду! Я хочу его видеть… я его погубила! — И она выбежала из комнаты.

— Бедная девушка, — сказал исправник, провожая ее глазами, — она не похожа на солдатскую дочь.

— Что же ты нашел благородного в ее слезах? — спесиво произнесла исправница.

— Я тебе растолковать не умею, — отвечал он, — но, по крайней мере, за две недели службы ее у нас надо ей что-нибудь дать… У ней нет никакого вида.

— Да, — произнесла исправница колко, — но у нее приятная наружность и очень много благородства: она гнушалась даже садиться за стол с дворовыми людьми…

— Послушай, — сказал исправник посыльному, — ступай и вороти Ольгу ко мне.

Между тем как посыльный собирался отыскивать Ольгу, она прибежала к полицейскому дому.

— Скажи мне, где содержится Андреян… солдат? — спросила она у полицейского инвалида.

— Солдат? беглый?

— Да… — произнесла шепотом Ольга.

— Эге!.. Далеко он теперь: еще поутру отправили всех беглых в губернский город.

— Боже! — вскрикнула Ольга, всплеснув руками и обратив взор на небо.

Слезы копились и вдруг хлынули двумя потоками по бледному ее лицу.

— Что ж ты, сударыня, плачешь? а? Слезами не воротишь милого дружка.

И полицейский солдат хотел взять ее за руку, приласкать… Ольга вздрогнула, бросилась от него… Как потерянная идет она по улице.

— Где почта? — спрашивает она у проходящих и бегом торопится к почтовому двору.

На почтовом дворе звенят колокольчики, ямщики запрягают и отпрягают лошадей. Ольга бросается к толпе их.

— Мне нужно нанять лошадей, — говорит она.

— Куда, голубушка?

— В село Р….. Только поскорее.

— Скоро ты больно! Аль по курьерской надобности?.. Изволь, я наймусь. Барыня, что ль, какая едет?

— Нет, я… я одна…

— Большая поклажа?

— Никакой!.. Довези меня, добрый человек, я отдам тебе все, что имею…

— Двадцать рублев дашь, так поеду.

— Возьми золотой мой крест, он стоит двадцать рублей, только вези меня скорее.

И Ольга сняла с шеи крест, отдала его в руки ямщику. Удивленная толпа окружила ее.

— Что, ребята, везти или нет?

Ямщики задумались.

— Да она, может, какая бегляшка?

— Где ж ямщик? — вскричал офицер, выходя с станции и садясь на повозку.

— Сейчас, ваше благородие.

— Что там такое?

— Да вот, Бог весть, какая-то девушка нанимает везти ее, а заплатить нечем: довези ее за крест золотой; мы и подсумнились: верно, беглая…

— Стой!

Офицер соскочил с повозки, подошел к Ольге, которую окружили ямщики.

— Пустите меня! — кричала она, пробиваясь сквозь толпу.

— Полно! Сказывай, чья ты?

— Прочь! — вскричал офицер, растолкнув толпу. — Что тебе нужно, милая?

— О, защитите меня! — повторила Ольга жалостным голосом.

— Не бойся, милая, тебя никто не обидит!.. Что тебе нужно, мой друг?

— Ничего не нужно мне!..

— Ты нанимала лошадей? тебе нечем было заплатить?

— Вот крест отдает, ваше благородие; только, говорит, довези до села Р…..

— До села Р…..? — повторил офицер с удивлением. — В село Р…… миленькая?

— Ах, да… Мне нужно туда скорее… я просила их…

— До села Р….. я довезу тебя даром; мне по дороге… Садись со мной и будь спокойна… Где твоя поклажа?

— Благодарю вас!.. — произнесла Ольга, взглянув на офицера недоверчиво, но взором, полным слез.

— Не бойся меня, мой друг… Где же твоя поклажа?

— У меня ничего нет.

— Крестик-то свой возьми, голубушка, назад. Офицер с жалостию смотрел на Ольгу; черты ее лица и красота поразили его; он помог ей сесть в повозку подле себя, велел ехать. Лошади двинули с места, понеслись, колокольчик зазвенел.

Придерживаясь одною рукою за тряскую повозку, а другою прикрыв лицо, Ольга молчала. Офицер продолжал рассматривать ее. Любопытство узнать, кто она и для чего едет в село Р…… томило его. Наконец он не вытерпел, прервал молчание:

— Можно знать мне, миленькая, причину, которая заставляет тебя торопиться в село Р…..?

— Я не могу этого никому сказать, — отвечала Ольга.

— На мою скромность ты можешь положиться; может быть, какое-нибудь несчастие… Я желал бы подать помощь.