Читаем Олег Табаков. Либеральный русский театр полностью

Между тем заканчивался 1978 год, самый плодотворный в творческой карьере Никиты Михалкова. Год, в котором он умудрился снять сразу два фильма, причем один другого лучше. Год, который принес ему сразу несколько весомых наград за предыдущие фильмы, пускай и наград зарубежных. Так, на VIII Международном кинофестивале лучших фильмов мира «Фест-78» в Белграде его фильм «Неоконченная пьеса для механического пианино» была удостоена Гран-при Союза художников кино и телевидения и была названа седьмой в списке лучших фильмов, оцениваемых кинокритиками.

Этот же фильм был удостоен премии «Золотая пластина» на XIV кинофестивале в Чикаго и международной премии «Давид ди Донателло» за режиссуру на кинофестивале во Флоренции.

Увы, но у себя на родине Михалков никакими наградами отмечен не был. Если не считать премии Ленинского комсомола «За создание образов современников в кино и высокое исполнительское мастерство» (и это при том, что последний раз своего современника Михалков в кино играл в 1966 году в фильме «Не самый удачный день», а как режиссер фильмов о современности вообще пока не снимал). Вся эта ситуация наглядно демонстрировала то отношение, которое сложилось по отношению к Михалкову в высших кинематографических кругах — его откровенно игнорировали. И призы различных всесоюзных кинофестивалей доставались другим режиссерам, фильмы которых даже близко не лежали с тем же «Своим среди чужих…» или «Неоконченной пьесой…». Так что прав Олег Табаков, когда утверждает следующее:

«Уже тогда, в 70-е, мне совершенно очевидны были необъективность и несправедливость отношения министерств, разнообразных комитетов по кино и премиям, а также многих моих коллег к Никите Михалкову. Как же можно было додуматься до того, что "Неоконченной пьесе…" не была дана ни одна государственная награда! Как сильно надо было вызлобиться, позавидовать действительным, настоящим успехам режиссера Михалкова, чтобы не отметить его за эту блестящую кинематографическую работу, где было столько поразительных открытий, столько ярчайших характеров! Я уже не говорю об Александре Калягине, о Николае Пастухове. А как можно было пройти мимо Юры Богатырева?..»

Вообще, в советском кино той поры было несколько режиссеров, которых киношная элита целенаправленно отвергала. Например, Алексей Герман, который всегда считал себя антиподом Михалкова (последний тоже говорил, что фильмы Германа любит, но снимать такое кино никогда не будет). Так вот, даже Герман высшими достижениями Михалкова считал три его первых фильма: «Своего…», «Рабу любви» и «Неоконченную пьесу…»

Возобновление съемок

Вечером 2 января 1979 года съемочная группа фильма «Обломов» вновь приехала в Пущино. Весь следующий день ушел на подготовку к съемкам, а 4 января Михалков провел репетицию с Еленой Соловей и Николаем Пастуховым.

5 января съемки возобновились. С 8.30 до 17.30 снимали Верхлевку с участием Богатырева, Соловей, Пастухова.

6 января снимали тех же исполнителей.

7-8 января — выходные дни.

9-12 января снимали Верхлевку.

11 января Олег Табаков был в Москве, чтобы сняться в очередном эпизоде фильма «Москва слезам не верит». Это был все тот же любовный эпизод «на квартире Владимира». Снимали его концовку: в тот момент, когда Владимир и Катерина (Вера Алентова) готовы были предаться любви, раздается звонок в дверь. Это пришла теща Владимира. Но поскольку любовники так и не открыли ей дверь, женщина ушла восвояси, так и не «прищучив» своего любвеобильного зятя.

13-14 января — на съемках «Обломова» были выходные дни.

15 января снимали Богатырева.

16 января Михалков провел репетицию эпизода «баня» с Табаковым и Богатыревым.

17-20 января снимали «баню».

21-22 января снимали эпизод «на катке» с участием Табакова, Соловей, Богатырева, Попова.

23-24 января снимали с теми же исполнителями эпизод «застава».

25 января съемки не состоялись из-за непогоды.

26 января снимали «заставу».

27 января съемка не проводилась.

28 января вновь снимали «баню».

1 февраля съемочная группа вернулась в Москву, чтобы на следующий день выехать в Ленинград для продолжения съемок.

5 февраля прошла репетиция эпизода «номер в гостинице» во Дворце просвещения, что на набережной Мойки. На следующий день начались съемки. Они проходили с 8.30 до 17.30 с участием Табакова, Богатырева и Олега Басилашвили.

7-8 февраля снимали «номер в гостинице».

9 февраля — «парадный зал» в Доме дружбы на набережной Фонтанки.

10-11 февраля — выходные дни.

12 февраля снимали «парадный зал».

13 февраля снимали в Пушкине «улицы Петербурга».

14 февраля должны были снова снимать «улицы» (проезд на санях), однако из-за сильного мороза работу пришлось отложить — спортивным лошадям, участвовавшим в съемках, нельзя было переохлаждаться (а ртутные столбики в тот день опустились ниже 20 градусов). Не было съемки и на следующий день.

16-18 февраля — выходные дни.

19 февраля работа возобновилась: снимали «улицы Петербурга» с участием Богатырева и Потапова.

20-22 февраля снимали «улицы».

23-24 февраля снимали начало фильма — «квартиру Обломовых» с участием Табакова, Попова.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наше всё

Леонид Гайдай. Любимая советская комедия
Леонид Гайдай. Любимая советская комедия

Всеми нами любимы фильмы выдающегося кинорежиссера и актера – Леонида Гайдая. Пользующиеся баснословной популярностью в 60‒80-е годы прошлого века, они и сейчас не теряют своей злободневности и в самые мрачные будни нашей действительности способны зарядить оптимизмом и надеждой на лучшее. «Операцию «Ы», «Кавказскую пленницу», «Бриллиантовую руку», «Деловые люди», «12 стульев», «Не может быть!», «Иван Васильевич меняет профессию», «Частный детектив, или операция «Кооперация», «На Деребасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» мы готовы смотреть сколько угодно раз, меткие фразы персонажей гайдаевских комедий давно вошли в обиход и стали крылатыми. Картины знаменитого комедиографа – это целый мир, по-прежнему живущий всенародной любовью. Книга известного биографа Федора Раззакова – подарок всем поклонникам творчества режиссера, а значит, настоящей кинокомедии.

Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Кино / Прочее
Пушкин, потомок Рюрика
Пушкин, потомок Рюрика

«Бояр старинных я потомок», «…корень дворянства моего теряется в отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах Истории нашей…», «род мой один из самых старинных дворянских», — писал, интересуясь истоками своего родословия, Александр Сергеевич Пушкин.Генеалогическое древо русского гения — по сути, не что иное, как срез нашей российской истории. Действительно, его род неотделим от судеб Отечества. Ведь, начиная с Рюрика, среди предков поэта — великие русские князья Игорь и Святослав, Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Александр Невский. Цепочка пушкинской родословной соединила Толстого и Достоевского, Лермонтова и Гоголя, Глинку и Мусоргского …В 70-х годах XX века схему родословия Пушкина разработал, что было под силу разве целому исследовательскому институту, пушкинист по воле Божией Андрей Андреевич Черкашин, бывший военный, участник Великой Отечественной войны. Неоценимый этот труд продолжила его дочь, автор настоящей книги о предках и потомках великого поэта Лариса Черкашина, на счету которой десятки интереснейших изданий на пушкинскую тему.

Лариса Андреевна Черкашина

Публицистика

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии