Оковы судьбы

Несмотря на то что Алан никогда не был дома у Фриора Травена, он сразу же узнал его особняк. Похожий магический след Рэвендел ощущал и в школе, он ярко выделялся из всех остальных. Пожалуй, когда был жив, этот человек по праву занимал свое место, будучи одним из самых сильных магов Аластрии. Первым, что бросилось Алану в глаза, были отнюдь не огромные горгульи, стоящие у ворот, не сами створки, изображающие сражающихся грифонов и даже не башни особняка, выглядывающие из-за ограды. В первую очередь Алан отметил то, что стена, окружающая дом, сами ворота и статуи – все было сухим. Несмотря на непрекращающиеся дожди, ни одна капля не попала сюда. Приглядевшись, Рэвендел увидел слабое колебание магии в горгульях – не иначе как при жизни Фриора они служили ему стражами. Только сильный волшебник мог подчинить себе столь грозных и своенравных существ, но теперь, после смерти хозяина, это были обычные статуи. След волшебства Фриора совсем скоро развеется, а вместе с ним перестанут существовать и горгульи. Сразу возникал один закономерный вопрос – как преступник смог преодолеть столь грозных стражей?

Оторвавшись взглядом от ворот, Алан выглянул из-под ледяного купола, немного искажающего восприятие из-за отголосков силы своего создателя, и сразу же все понял. Весь особняк охватывал огромный купол – идеально ровная, немного пульсирующая бирюзовая сфера, невидимая чуждому волшебству человеку. Капли дождя падали на вздрагивающую поверхность и пропадали без следа.

– Впечатлены? – поинтересовалась Герта. – Господин Фриор очень любил цветы и создал это заклинание, чтобы дожди и ветры Нэрфиса не повредили им.

– Лучше бы он так заботился о собственной защите, – Рэвендел ответил девушке с грустной улыбкой.

Прямо на их глазах сфера начинала медленно разлагаться. Ее стенки таяли, цвет тускнел, и дождевая вода начинала потихоньку просачиваться сквозь непреодолимую ранее преграду.

Девушка поморщилась и первой вошла в открытые ворота. Проследовав за Гертой, Алан оказался во внутреннем дворе. Яркие пятна цветов, аккуратно подстриженные кустарники и сочная зеленая трава никак не вязались с общими пейзажами Нэрфиса. Ничего подобного нельзя было увидеть даже в королевском парке. Но сейчас краски меркли, а на ровной траве оставались грязные отпечатки облаченных в сабатоны ног. Рыцари из «Панциря» окружили дом и, судя по выломанной двери, уже забрались внутрь. На крыльце стоял худой мужчина средних лет, разглядывающий ярко-алый цветок, растущий в горшке, крепящемся к стене. На темно-синем плаще красовались скрещенные на фоне щита меч и посох с камнем-набалдашником – символ «Панциря». Рэвендел сразу ощутил впечатляющую магическую мощь, струящуюся по телу неизвестного.

Словно почувствовав взгляд Алана, волшебник обернулся, скользнув бесцветными глазами по вошедшим во двор людям. Проследив за его взглядом, рыцари узнали Рэвендела и вытянулись по стойке смирно.

– А мы совсем недавно послали за вами, господин Рэвендел, – голос волшебника не выражал никаких эмоций, хотя его взгляд утверждал обратное. Глаза мага неотрывно следили за бурлящей в теле Алана тьмой.

– Назовитесь! – потребовал Алан и почувствовал, как напряглась стоящая рядом с ним девушка. – Я не веду бесед с невеждами.

Герта знала мага, несшего службу в «Панцире», и была уверена, что Рэвенделу также известно его имя. Способности неназвавшегося волшебника превосходили силы самой Герты в несколько раз, и она не понаслышке знала, на что тот способен. С такими лучше не связываться. Закусив губу, девушка собиралась толкнуть спутника локтем, но в последний момент кто-то придержал ее за руку. Обернувшись, она увидела улыбающегося Винсента.

– Мое имя Шарль Грин, я первый маг «Панциря». – Видимо, волшебник собирался произвести на присутствующих впечатление, сообщив им о том, что он является одним из сильнейших магов Нэрфиса, однако подобные приемы не действовали на Алана.

– Я считаю, что вам, как не последнему лицу в «Панцире», следует быть более учтивым, так как ваше поведение вполне способно омрачить его репутацию, – отчеканил Рэвендел, глядя волшебнику в глаза.

– Прошу простить меня, господин Рэвендел, – сквозь зубы процедил маг, выделяя последние слова.

Герта заметила, как затряслись руки Шарля Грина. Волшебник едва сдерживался, чтобы не напасть на Алана.

– Я вижу, что вы не считаете мое замечание оправданным, – продолжил Рэвендел как ни в чем не бывало. – Если хотите возразить, – я слушаю, – слова прозвучали угрозой.