Окончательное решение

– Это всё? – спрашивает Мак.

– Да, – поправляю я на носу солнцезащитные очки.

– Лекарство от похмелья, да? – хихикает Мак.

– Что-то в этом роде, – говорю я с улыбкой. Мне очень не хочется, чтобы мою внешность слишком легко могли узнать. Но и не хочется выглядеть так, будто я пытаюсь замаскироваться, что только заставит людей смотреть пристальнее.

– Хочешь поучаствовать в нашей лотерее?

– А какой приз?

– Подарочная карта на двадцать пять долларов.

– Конечно, – я ставлю абсолютно неразборчивую закорючку и засовываю листок в картонную коробку.

– Удачи! – окликает меня Мак, когда я выхожу.

– Тебе тоже, – отвечаю ему, и дверь за мной со стуком закрывается.

Джимми нигде не видно, но я полагаю, что он возвратился в свою квартиру. Он получает пособие по инвалидности из-за травмы спины и не слишком часто выходит. Бросаю дешёвое пойло на пассажирское сиденье «вольво» и уезжаю.

Я не еду далеко. В нескольких кварталах отсюда есть парк, и для того, чтобы убить время, это такое же хорошее место, как и любое другое. Я не хочу задерживаться допоздна, хотя Алина сказала, что прежде, чем переехать, ей нужно пару дней, чтобы привести свои дела в порядок.

Деньги Тето я передал. Понятия не имею, что Алина собирается ему сказать, если вообще захочет что-то объяснять, но, по крайней мере, мои с ним дела закончены. Также я поговорил с владельцем о переезде в квартиру с двумя спальнями. Подумал, что Алине, возможно, понравится иметь своё собственное пространство, и я сделаю всё, что угодно, чтобы у нас всё получилось.

В какой-то момент она услышит известие о своём отце. Не знаю, как она отреагирует. И не уверен, что смогу достаточно хорошо прикинуться дураком, чтобы она не поняла, что я имею к этому какое-то отношение. Каким бы хорошим актером я ни был, у неё возникнут определённые подозрения.

Но это не важно. Таких придурков, как Джеймс Марино, нужно наказывать.

Вскоре после девяти я еду к почте за углом, а оттуда иду пешком. Большая часть уличных фонарей не горит, и там мало света, чтобы можно было меня заметить. Дом, в котором живёт Джимми, совсем не охраняется, и я просто захожу прямо туда и отыскиваю его квартиру. Натянув кожаные перчатки, стучу в дверь.

– Какого хрена тебе надо? – немного невнятно произносит слова Джимми.

– Я из магазина спиртных напитков, – говорю ему через дверь. – Меня послал Мак. Он говорит, что ты выиграл сегодняшнюю лотерею, но выигрыш необходимо забрать до десяти. Он пытался дозвониться.

Я слышу скрежет замка и приготавливаюсь. Как только дверь открывается на пару сантиметров, я наваливаюсь на неё всем своим весом, и Джимми отлетает внутрь. Закрываю за собой дверь и вхожу вслед за ним. Секунду спустя я сижу на нём, и мой пистолет упирается ему в лицо.

– Будешь кричать – умрёшь.

Он быстро кивает и смотрит на меня налитыми кровью глазами.

– У меня нет денег.

– И тебе не стыдно? – я поднимаюсь, тащу его за воротник и грубо толкаю в изношенное кресло. Снова направляю на него пистолет. – Снимай обувь и носки.

– Какого хрена?

– Это та часть, где ты делаешь именно то, что тебе говорит парень с пистолетом.

Он смотрит на меня мутными глазами, но, кажется, довольно быстро трезвеет, так как снимает обувь и носки. Закончив, садится в кресло.

– Надень это, – протягиваю ему свежие носки и шерстяные перчатки. Он в замешательстве смотрит на меня, но делает так, как я приказываю. Вытаскиваю из кармана кабельные стяжки и сковываю ими его руки и ноги, убедившись, что пластиковые хомуты затянуты поверх ткани и не оставляют следов.

Я смотрю на него долгим взглядом. Вижу, как на его шее пульсирует жила, а на лбу выступает пот. Он нервничает, и это совершенно обоснованно.

– Чувствуешь себя беспомощным? – поднимаю брови и посылаю ему холодную улыбку, потом забираю один из его носков и комкаю его в руке. Он слегка влажный и оставляет на перчатках след. Когда закончу, придётся их выкинуть. Сделав шаг к креслу, засовываю грязный носок в рот Джимми. Его руки связаны впереди, но, когда он тянется, чтобы попытаться вытащить комок, я останавливаю его, направив на его лицо пистолет. – Ну-ка, оставь всё как есть. Мы немного поговорим. Вернее, ты послушаешь меня, потому что, по правде говоря, мне совершенно наплевать на то, что ты хочешь сказать.

Я хватаю складной стул, разворачиваю его и сажусь перед ним, откинувшись на спинку и помахивая пистолетом. Смотрю на него, склонив голову набок, и считаю до шестидесяти. Сейчас он по-настоящему вспотел, и ему трудно глотать с носком во рту.

– Итак, что там насчёт молоденьких девочек? – спрашиваю я. – Взрослая киска недостаточно тугая для твоего жалкого члена?

Он распахивает глаза и трясёт головой. Я направляю пистолет в его лицо и велю ему не двигаться. Он тут же подчиняется.

– Я буду задавать тебе вопросы, ответ «да» – ты киваешь, «нет» – качаешь головой. Пока всё, что я тебя спрашивал, не требует ответа.

Я разминаю по очереди плечи, а затем потягиваю шею. Прежде чем снова заговорить, предоставляю ему ещё минуту подождать и погадать, зачем я здесь.