Охотник на кроликов

Когда она ушла в ванную, Йона увидел, что дверь в гардеробную с желто-коричневыми медальонными обоями осталась открытой.

Должно быть, именно там находилась лестница, ведущая на чердак.

Он распрямился и, прищурившись, посмотрел на дом. В щель между занавесками видна была Париза в ванной, словно тень за волнистым стеклом окна для проветривания.

Йона как раз снял рубашку, когда пошла звукотехник из группы наблюдения. Сив оказалась женщиной средних лет с красивыми голубыми глазами и светлыми волосами до плеч. Она остановилась, и ее белая блуза натянулась на груди от дыхания.

Она с серьезным лицом смотрела на Йону, который стоял посреди комнаты, голый до пояса. Тренировки в тюрьме сделали его очень мускулистым. На торсе виднелись следы огнестрельных и ножевых ран.

Сив медленно обошла его, коснулась кожи под лопатками, слегка приподняла его руку. Йеннифер, смотревшая на них, не сумела сдержать улыбки.

– Думаю, что микрофон приклеим под левой грудью, – сказала наконец Сив и открыла пластиковый футляр с черным основанием из пенорезины.

– О’кей.

Сив, вздрагивая, приклеила микрофон специальным скотчем и постаралась расправить липкую ленту.

– У меня немного холодные руки, – хрипло сказала она.

– Ничего страшного.

– Давай я расправлю, – вызвалась Йеннифер. – У меня теплые руки.

Сив сделала вид, что не слышала. Она наложила еще скотча и проверила связь. Их голоса раздались из динамика приемного устройства, но из-за близости передатчика возникло сильное эхо.

– Можно одеваться? – спросил Йона.

Сив не ответила, и Йеннифер подавила фырканье. Йона поблагодарил за помощь, натянул рубашку, закрепил наплечную кобуру и снова надел пиджак.

– Этот микрофон почти невозможно обнаружить, – сказала Сив. – Просто имейте в виду: радиуса действия вполне достаточно для дома, но не более того.

Они проверяли связь во второй раз, когда вошел Янус; он поднял свой ноутбук так, чтобы Йоне было видно, как камера следует за Паризой: женщина в лифчике и блестящих мягких штанах вошла на кухню и стала есть чипсы из серебристой миски.

Йона проверил пистолет, взял у Сив скотч и обмотал, как всегда, нижнюю часть рукоятки, оттянул затвор, быстро проверил механизм, пружину и боек, поставил оружие на предохранитель, вставил магазин и дослал патрон в ствол.

– Я иду, – коротко сказал он.

Спускаясь по лестнице, он увидел, что Густав стоит в темном холле, закрыв лицо руками; автомат болтался у бедра.

– Что с тобой? – спросил Йона.

Густав дернулся и опустил руки, он явно смутился. Обычно радостное лицо было сейчас напряженным и блестело от пота.

– У меня ужасно странное чувство, – сказал он угрюмо. – На душе кошки скребут. Может, дом заминирован.

– Будь осторожен, – повторил Йона.

Агент службы безопасности Ингрид Хольм, которая привела его в этот дом через лес, уже стояла у стеклянной двери. Надо было проводить Йону назад к машине так, чтобы его не увидели с улицы.

Глава 42

Чтобы не выходить из непрогретой машины, Йона выехал из района, проехал под метромостом и дальше, вокруг всего Бандхагена, после чего снова свернул в район типовой застройки.

Йона остановился, не доезжая до дома Паризы; идя к двери, он слышал, как машина у него за спиной вздыхает и пощелкивает.

Над черепичной крышей виднелись густые кроны высоких берез.

На улицах было спокойно, район дремал.

Штурмовая бригада никак не давала о себе знать, но Йона понимал: бойцы здесь, они ждут сигнала, они взвинчены и настороженны, их переполняет та шаткая сила, что складывается из желания продлить момент, когда все происходит, и страха увечья и смерти.

Если начнется перестрелка, бойцы превратят улицу в дуршлаг меньше чем за минуту. В спецназе на вооружении автоматы-карабины типа G36C “Хеклер и Кох” – оружие высочайшей пробивной силы, которое опустошает магазин пуль с цельнометаллической оболочкой меньше чем за три секунды.

У Йоны перед глазами стояла карта района с веерами зон риска по обе стороны дома. На карте были прорисованы позиции всех оперативных частей с указанием оружия.

Листья шуршали на ветру. В отдалении заурчал мотор машины.

Йона протянул руку и нажал кнопку звонка.

Он знал, что винтовка одного из снайперов нацелена прямо на входную дверь. Вероятно, стрелок целился в окошко в двери, но сейчас Йона загораживал его своей головой.

Из дома ниже, возле разворотного круга, вышла женщина с детской коляской. Забранные в хвост светлые волосы покачивались при ходьбе. Женщина направилась в сторону Йоны, но вдруг остановилась и ответила по мобильному телефону.

Йона позвонил еще раз.

На крыше заработал было вентилятор, но тут же замер. Женщина с коляской стояла, разговаривая по телефону.

Послышался грохот; мусорная машина свернула на Гнеставеген и остановилась, пыхтя, на въездной дорожке поодаль.

Из нее спрыгнули двое мужчин, подняли мусорный контейнер.

Йона услышал шаги в доме и отодвинулся от окошка. Прежде чем открыть, Париза Рачен накинула на дверь цепочку. Она надела тот же розовый хиджаб, в котором вернулась с работы, и толстый свитер до бедер. Тонкие руки и ноги, невысокая. Лицо мягко подкрашено – губная помада, тени на веках.