Охотник на кроликов

Крестик прицела дрожал прямо над сердцем, но Рексу и в голову не пришло положить палец на спусковой крючок.

– Надеюсь, ты найдешь дыру в ограде, – прошептал он и увидел, как олень снова поднял голову.

Уши беспокойно двигались.

За спиной у Рекса Самми с хрустом наступил на ветку. Животное, молниеносно среагировав, рванулось прочь, вниз к деревьям.

Рекс опустил ружье и встретил упрямый взгляд Самми, но не разозлился, а улыбнулся.

– Я и не думал стрелять, – объяснил он.

Самми пожал плечами, и они пошли по луговой траве дальше, вверх по склону. Дымящиеся экскременты оленей лежали между горными подснежниками и незабудками. Небо над Люлип-Гуоккиль потемнело, ветер стал заметно холоднее.

– Надвигается непогода, – заметил Рекс.

Они медленно поднялись туда, где почва стала ровной, и оказались на чем-то вроде вересковой пустоши, которая тянулась до самых темных, крутых склонов.

– Ты не можешь немного понести ружье, пока я…

– Не хочу, – резко ответил Самми.

– Не нужно злиться на меня.

– Теперь я тебя раздражаю? Веду себя чересчур стервозно?

Рекс ничего не ответил – только указал вперед и пошел по дикой тропинке, которая вилась среди густого кустарника.

Он думал о своем алкоголизме, обо всем, что испортил, и все больше укреплялся в мысли, что не сможет вернуть себе доверие Самми. Может быть, они иногда станут встречаться в каком-нибудь ресторане – Рексу невероятно важно видеть, как там Самми, важно спросить, не нужно ли ему чем-нибудь помочь.

Ветер становился все холоднее. С кустов летели сухие листья. Над землей вихрем крутился мусор.

– Мы поджарим бургеры на угольном гриле, триста граммов, – говорил Рекс. – Отрежем края у кислого хлеба, положим пластинки датского сыра, кетчуп “Стокс”, дижонскую горчицу… много рукколы, две пластинки бекона… соленые огурчики по бокам. И заправку…

Когда они проходили мимо уступа горы, Рекс почувствовал первые капли дождя. Порывы ветра заставляли траву трепетать, словно по ней бежал невидимый зверь.

– А потом мы пожарим тонкие ломтики картошки во фритюре, в чистом оливковом масле, – продолжал Рекс. – С черным перцем, и много соли в хлопьях…

Рекс замолчал, увидев ручей в белой пене, журчащий вдоль скалы. Рекс не помнил, чтобы на карте был ручей, и повернулся спросить у Самми, но сын куда-то исчез.

– Самми? – громко позвал Рекс.

Он двинулся назад вокруг скалы, увидел на склоне пустую тропинку. Низкие деревья и кусты дрожали под порывами ветра.

– Самми! – крикнул Рекс. – Самми!

Он пошел быстрее, стал оглядываться. На южную сторону Люлип-Гуоккиль обрушился ливень, дождь казался занавеской из стальных нитей. Ветер еще усилился, буря была уже близко. Рекс торопливо шагал вдоль склона. Сверху срывались камешки, катились ему под ноги.

– Самми!

Рекс окинул взглядом гору, сошел с тропинки и полез вверх по крутому склону. Он выбивался из сил, задыхался, ноги отяжелели от избытка молочной кислоты. Он вспотел и провел рукой по лицу, двинулся вдоль высохшего русла ручья, поскользнулся на камешке.

Русло исчезло в густом кустарнике, и Рекс свернул в сторону – ему показалось, кто-то исчезает за скалой справа и выше.

Рекс продрался через заросли, опустив голову, но все же сильно оцарапал щеку. Висевшее на плече ружье застряло в перепутанных ветках, и Рекс бросил его. Оно, раскачиваясь, повисло в зарослях побегов позади него; Рекс споткнулся, упал, оперся рукой о землю и поднял голову.

Вдалеке он увидел Джеймса – справа, между двумя большими валунами. Внезапно Джеймс навел на него ружье и прицелился.

Рекс поднялся и распрямил спину, прищурился на Джеймса, но понять, что тот делает, на таком расстоянии было трудно. Солнечный зайчик от линзы прицела ослепил его, и Рекс поднял руку, чтобы помахать.

Сверкнуло желтое пламя, Рекс услышал грохот.

Рекс дернулся и услышал, как эхо катится назад, от скалы. За спиной шуршали кусты, несколько веток сломались и с громким шумом упали на землю.

Выше него Джеймс, пригнувшись, пробежал вперед, встал на колено и снова прицелился.

Рекс обернулся и увидел, как большой олень пытается подняться. Кровь лилась у него из груди, обессиленное животное завалилось на бок, примяв кустарник. Олень бил ногами, рогами увязнув в толстых ветках, и его шея странно выворачивалась.

Бык храпел и ревел, изо всех сил пытаясь подняться и напрягая шею. Послышался новый выстрел, большая голова дернулась назад, и тело, дрожа, обмякло.

Джеймс бросился бежать вниз по холму к Рексу и оленю, камни разлетались у него из-под ног, катились вниз.

– Какого ты делаешь? – крикнул Рекс. – Совсем спятил?

Он услышал возбуждение в собственном голосе, но ему не удалось справиться с собой. Тяжело дыша, Джеймс остановился. Глаза расширены, над верхней губой блестит пот.

– Спятил? – повторил Рекс.

– Я стрелял в оленя, – угрюмо сказал Джеймс.

– Там мог оказаться мой сын! – завопил Рекс и рубанул воздух рукой.

– Вы зашли в мою зону, – невозмутимо ответил Джеймс.

Налетел сильный порыв ветра, и хлынул проливной дождь. По березняку зашуршало, капли упали на землю.

Как раз когда на них полил дождь, с небес послышался хлопок, похожий на удар плетью.

Оба обернулись.