Охотник на кроликов

– У нее не твои глаза, – тихо проговорил Нико.

Самми встретил его взгляд.

– Черт, какой же ты красавчик, – вздохнул Нико.

Самми не смог сдержать улыбки.

– Когда принесешь камеру? – спросил он.

– Что ты делаешь вечером?

– Почему ты об этом спрашиваешь? – прошептала Филиппа Нико на ухо.

– Я собирался на вечеринку к Джонни, – объяснил Нико.

– Они просто больные, с меня хватит, – простонала женщина и привалилась к висевшей в прихожей верхней одежде.

– Тебя не спрашивают. – Нико посмотрел на Самми. – Пойдешь? Будет весело, а я захвачу камеру.

– К Джонни? – колеблясь, спросил Самми.

– Он останется дома, – решительно вмешался Рекс.

– Ладно, папа, – улыбнулся Нико и откозырял ему.

– Я подумаю, – сказал Самми.

– Соглашайся, и я…

– Спасибо, что зашли, – перебил Рекс.

– Хватит, папа, – встревожено прошептал Самми.

Филиппа хихикнула и полезла по карманам курток, висящих в прихожей. Нико взял ее выше локтя и попятился к двери.

– Я тебе позвоню, – сказал Самми ему вслед.

Рекс закрыл дверь и постоял, держа пальцы на ручке и глядя в пол.

– Папа, – устало сказал Самми. – Не делай так, это ужасно неприятно.

– Согласен. Прости, но… я думал, что все кончено.

– Я не знаю, что будет дальше.

– У тебя своя жизнь, но не могу утверждать, что этот Нико мне нравится.

– Нико – художник, он окончил школу живописи в Гётеборге.

– Он хорошо выглядит, и я понимаю, что он интересный человек, но он подверг тебя опасности…

– Со мной же ничего не случилось! – раздраженно перебил Самми.

Рекс вскинул руки, словно прося его замолчать.

– Разве мы не можем просто спокойно прожить вместе несколько недель, как договаривались?

Глава 90

Охотник на кроликов шел по узкому тротуару Лунтмакаргатан – улочке между задними фасадами домов в центре Стокгольма. Все равно что идти по дну крепостного рва, по краям которого высятся китайские, корейские и вьетнамские рестораны.

Под пальто и пиджаком у него покачивался топорик в прилаженной сбоку петле.

Перед каким-то рестораном стояли палеты с завернутыми в пленку консервными банками; палеты перекрывали тротуар, и Охотнику пришлось сойти на проезжую часть.

Охотник на кроликов потер под носом, у него словно вдруг пошла кровь; посмотрел на пальцы – ничего. Он вспомнил, как связывал живых кроликов с мертвыми и отпускал. Живые и раненые тащили за собой мертвых, дергались в разные стороны, в панике топтали друг друга.

Оставляли за собой причудливые кровавые узоры на грязном цементном полу.

Охотник вспомнил, как зверьки брыкались задними лапками, как скребли когтями, пытаясь избавиться от трупов.

Он не торопясь пошел дальше по улице, приблизился к полуоткрытому гаражу. Электрическая дверь, кажется, была сломана и висела в метре от земли, ее подпирали пильные козлы. Из гаража доносился злой плач какой-то женщины. Она шмыгала носом и что-то нервно кричала.

Когда Охотник на кроликов шел мимо поднятой двери, женщина вдруг замолчала.

Он остановился, обернулся, прислушался.

Женщина плакала, на нее кричал мужчина.

Охотник на кроликов нагнулся, заглянул в гараж. Увидел крутой съезд, слабый свет с шероховатой бетонной стены. Женщина заговорила спокойнее, но вдруг резко замолчала, словно от оплеухи. Охотник пролез под дверь и зашагал по уходящему вниз пандусу.

Пахло застоявшимся воздухом и бензином.

Спустившись, Охотник оказался в маленьком гараже. Мужчина лет шестидесяти в черной кожаной куртке и мешковатых джинсах толкнул легко одетую молодую женщину; она качнулась между красным фургоном с туманными окнами и спортивной машиной, затянутой серебристой тканью.

– У вас все в порядке? – тихо спросил Охотник.

– Ты еще кто такой? – рявкнул мужчина. – Вали отсюда!

Охотник на кроликов прислонился к стене, глядя на женщину, мужчину и ритмично раскачивающийся фургон. Хорошо бы вспороть их всех, отрубить им руки, а потом смотреть, как они станут разбегаться с брызжущей из обрубков кровью.

– Вон отсюда, – сказал мужчина.

Женщина таращилась на него, ее лицо ничего не выражало.

За спиной у мужчины громоздились на пластиковом покрывале большие алюминиевые детали вентиляционной системы, у стены лежали рулоны искусственной травы.

Охотник на кроликов никогда не имел ничего против ближнего боя. Во время зачисток помещений в боевой зоне в Рамади он всегда входил первым.

Пинком сорвать дверь с петель, швырнуть внутрь несколько польских шоковых гранат. Командующий группой делает шаг в сторону, жестом приказывает остальным входить.

Он всегда входил первым, потому что каждый раз шел прямо к цели, с М-4, пистолетом или ножом. Действовал он быстро и мог в одиночку убить четверых-пятерых.

– Исчезни, – велел мужчина и шагнул к нему.

Охотник распрямился, вытер пот над верхней губой и взглянул на мигавшую на потолке люминесцентную трубку, пощелкивающий выключатель и отблески холодного света на барабане вентилятора.

– Это частный гараж, – угрожающе проговорил мужчина.

– Я услышал крик, когда проходил мимо, и…

– Не твое дело, – перебил мужчина и засопел.