Океан. Выпуск тринадцатый

В море я не новичок. Штормы меня не пугают. Даже ураган мне нипочем. Морская болезнь, качка — лишь детская забава. Но крысы… Да еще такие, что ящики по трюму швыряют…

В один миг я выскочил на палубу и позвал Владаса. Он сооружен из таких мускулищ, что не только крыс — медведя или тигра морским узлом завяжет. Владас спустился по трапу в трюм, разбросал ящики, схватил кого-то за загривок и, задрав голову вверх, крикнул:

— Эй, Марите, а крыса-то твоя — двуногая и бесхвостая, ха-ха-ха!

— Что там, Бальчитис? — вдруг раздался строгий голос кэпа.

— Морской заяц, капитан, — загремел Владас и легко, как соломинку, поднял не крысу, даже не зайца, а… мальчонку.

Парнишка не сопротивлялся. Только закрыл глаза. Мы все, хотя и замерзшего, узнали его — Винце! Племянник капитана!

ЧЕСТЬ МУНДИРА

Кэп не кричал, не топал ногами и даже ремня не расстегнул. Он только грозно взглянул на племянника, произнес одно-единственное слово «та-а-ак» и закрылся в радиорубке.

Холодный ветер раздергивал клочья тумана, которые развесил над морем вечер. Жалобно кричала заблудившаяся во мгле чайка. На траверзе засветился огнями корабль, до боли напоминая Винце оставшиеся далеко-далеко за туманами город, уличные фонари, уютное тепло родного дома. Сидел он на перевернутом ящике униженный, пристыженный к совсем маленький и жалкий.

На палубе, сливаясь с ровным гуденьем машины, звучали голоса моряков. И их голоса, и жалобный призыв чайки, и пронзительный вечерний холодок, и многозначительное «та-а-ак» капитана не обещали Винце ничего хорошего. А тут еще Владас, эта огромная трещотка, подсмеивался над ним:

— Ребята, а что в морских законах записано насчет найденного на судне «зайца»?

Мы молчали. А помощник капитана Крюков пристыдил насмешника:

— Кончай травлю, Владас. Разве не видишь, что парню не до твоего зубоскальства?

— Закон — не столб, его не обойдешь, — разглагольствовал Владас, подмигивая второму механику Феликсасу Вагнорюсу. — Предлагаю высадить гражданина Винцентаса Юргутиса на необитаемый остров.

Винце из-под насупленных бровей зыркнул на матроса и негромко сказал:

— В Балтийском море нет необитаемых островов.

— Знает географию, чертенок! — хлопнул в ладоши Владас. — Но и морские законы не дураками писаны… Повилас! — окликнул он деда. — Что ты скажешь по этому поводу?

— Первым делом надо бы накормить парня, — сдержанно сказал он, — а потом — в теплую постель. А мы…

— Пустяки болтаешь, дед, — отмахнулся Владас и приказал Вагнорюсу: — Принеси с капитанского мостика первый том морских законов. Разберемся.

Второй механик не спеша направился в рулевую рубку. Феликсас уж таков: если Владас прикажет, то и за борт бросится. И только в воде подумает, правильно ли поступил или глупость сморозил. Не знаю, чем его обворожил Владас, но дружат они так, что водой не разольешь.

Тралмейстер Антанас Паулюс, стоявший в рулевой рубке у штурвала, видимо, пристыдил Вагнорюса, ибо второй механик вернулся на палубу с пустыми руками и какой-то пришибленный.

— Ну! — прикрикнул на него Владас, но тут на палубе появился кэп.

Был он озабочен и зол. Владас вмиг прикусил язык. А капитан еще раз взглянул на Винце да как гаркнет:

— Марш на камбуз!

Винце подскочил с ящика и растерянно огляделся. Только позже я смекнул, что он просто-напросто не знал, где находится камбуз.

— Кому сказано? — опять прикрикнул капитан и, схватив Винце за плечо, подтолкнул в мою сторону. — Посади его чистить картошку, Марионас!

А я ничего умнее не сообразил, как радостно воскликнуть:

— Ура! На завтрак будут картофельные оладьи!

— Смотри, Марите, производительно используй дармовую рабочую силу! — громко захохотал вслед нам Владас.

А капитан озабоченно сказал:

— Связь с берегом пропала…

Говорят: пришла беда — отворяй ворота! Так случилось и на «Дивонисе». Мало забот было капитану с беглецом, и на тебе — радио забарахлило. Траулер новенький, впервые на промысле; в порту радиостанция работала как часы, а пришли в район — и началось… Ну, да ничего страшного, у нашего Владаса, кроме ловко подвешенного языка, еще и золотые руки есть, и светлую голову он имеет. Найдет неисправность, как пить дать. Найдет и устранит.

Я усадил Винце на камбузе у большого ящика с картошкой, сунул ему ножик, а сам присел на корточки с другой стороны. Винце выбрал самую крупную картофелину и не успел я глазом моргнуть, как он выстрогал из нее грязный квадрат. Вторую он еще старательнее обстрогал. Получился малюсенький кубик. Тут мое сердце не выдержало.

— Лучше уж ты отдохни, Винце, — сказал я. — Обогрейся. В трюме ты, наверное, продрог.

— Дядя, видимо, вызовет пограничный катер, — вздохнул Винце. — А я даже малюсенького штормика не понюхал.

— Глупости, — возразил я. — У тебя еще вся жизнь впереди. Нанюхаешься.

— Нет, не будет мне теперь жизни, — еще тяжелее вздохнул Винце. Сидел задумавшись, бдительно прислушиваясь к каждому звуку за переборкой камбуза.

Мне и вовсе стало жаль парня.

— Ну, зачем ты прятался в трюме? Зачем в море стремился? — спросил я.