Океан. Выпуск десятый

Егору приход в порт доставил не радость, а, наоборот, заботы. Ведь он прибыл не домой, а в чужую страну, и, если капитан спишет его с корабля, он окажется тут без крова, без родных и знакомых и, быть может, даже без работы. Поэтому он испытывал противоречивые чувства. Ему, конечно, было интересно сойти на берег и посмотреть, как живут англичане. И в то же время опасения за свою судьбу и всевозможные сомнения неотступно преследовали его.

Но в конце концов, он сам убежал из дому и, несмотря на дедовский запрет, нанялся в команду на чужеземный корабль. На кого же сетовать? Придется как-нибудь приспосабливаться к новой жизни.

Капитан никого пока не пустил на берег — до приезда представителей компании. Примерно через час к борту «Пассата», стоявшего на рейде среди других парусников, подошел шестивесельный ял, и по трапу поднялся пожилой, с седыми бакенбардами, солидный господин в черном сюртуке и блестящем цилиндре — служащий фирмы «Стивенсон энд Компани». Капитан встретил его на борту и повел в каюту.

Там они пробыли недолго. Вскоре боцман выстроил команду на шканцах, и капитан объявил, что «Пассат» пойдет к пристани под разгрузку. После нее команда получит жалованье и будет оглушена на берег.

Боцман велел матросам разойтись по местам, а представитель компании спустился по трапу в свой ял и отбыл, помахав на прощанье цилиндром.

Пока барк снимался со стоянки, Егор слонялся по палубе и глядел, как моряки выбирали якорь, поворачивая вымбовками шпиль, на который наматывается якорный трос, как следом за буксиром барк приближался к пристани.

«Пассат» тихо подошел к причалу и ошвартовался. После этого матросы открыли грузовые люки и с помощью талей принялись поднимать из трюма бочки со смолой и тюки со льном. Боцман послал Егора на пристань грузить смолу на ломовые повозки — их подъехало к кораблю от пакгаузов больше десятка.

Разгрузка судна затянулась до середины следующего дня. Когда трюмы опустели, моряки почистились, переоделись и пошли в каюту капитана за расчетом. Егор терпеливо ждал, пока жалованье получат все, и подошел к капитану последним.

— Ну что же, рашен, — сказал капитан, когда Егор приблизился к столу. — Получи и ты свой заработок: два фунта [19]и четыре шиллинга. И мы на этом расстанемся. Я ведь говорил, что беру тебя только до Лондона. Помнишь?

Егор молча кивнул.

— Распишись вот здесь, — капитан ткнул пальцем в ведомость и, когда Егор расписался, спрятал ее и захлопнул крышку денежного ящика. — Я тобой доволен, рашен. Такой парень, как ты, нигде не пропадет. Желаю удачи! Гуд бай.

— Гуд бай, сэр, — отозвался Егор, но не уходил, а стоял перед Стронгом, переминаясь с ноги на ногу и зажав в кулаке свои два фунта и четыре шиллинга.

— Что ты еще хочешь? — спросил капитан.

— Господин капитан, — сказал просительно Егор. — У меня нету никаких документов. Нельзя ли мне выдать бумагу с печатью о том, что я плавал с вами? Это бы помогло мне устроиться на другое судно.

— Ты хочешь, чтобы я тебе удостоверение дал? — спросил капитан и задумался.

Сомнения капитана объяснялись следующим. Строит, дав Егору удостоверение о плавании на «Пассате», должен был отвечать за эту бумагу как за официальный документ. Если бы дело касалось английского матроса, Стронгу дать такой документ ничего не стоило. А тут — русский парень, незаконно нанятый в команду в чужом порту за границей… Вдруг он попадет в полицию и найдут при нем удостоверение? Тогда капитана ждут разбирательство да неприятности… Поэтому Стронг вздохнул и покачал головой.

— Нет, рашен. Такой документ я выдать не могу. Ты не есть английский подданный.

Егор опустил голову, приуныл и уже хотел было повернуться и уйти, но капитан вдруг изменил решение.

— А впрочем… Выдам тебе справку на английское имя. Тебя как звали матросы? Джордж Пойндексер?

— Да, сэр, — повеселел Егор. — Джордж Пойндексер.

Капитан улыбнулся, покачал головой и, достав перо, чернила и бумагу, стал писать о том, что Джордж Пойндексер служил палубным матросом в команде английского барка «Пассат» и показал себя умелым, дисциплинированным моряком. Боб Стронг скрепил этот документ своей подписью и судовой печатью.

— Держи. Это поможет тебе устроиться на другой корабль. Только на берегу не связывайся с бродягами и не пьянствуй, чтобы не попасть в полицию. Сразу ищи работу.

— Есть, сэр! — сказал Егор.

— А мы отправимся в док. Там осмотрят судно и решат — чинить его или отдать на слом. В трюме образовалась течь…

— Большое вам спасибо за все, господин капитан! — попрощался Егор и вышел из каюты.

* * *

Егор спустился в кубрик. В нем было непривычно тихо. Почти все моряки ушли на берег. Капитан отпустил даже очередную смену вахты, и лишь несколько человек остались на корабле.

Егор стал собирать свой узелок, завернул в него вместе с парой белья, которую так и не надевал в рейсе, куртку, подаренную английским матросом. Пересчитал деньги, завязал бумажные фунты в носовой платок и спрятал в карман брюк; монеты — шиллинги — положил в другой карман.