Океан Надежд2. Лето испытаний

Альберт упал на койку и прислонился затылком к дощатой стене камеры. Чувство внезапно накатавшей усталости сковала ему руки, сжала тисками груди и впилась иголками в виски. Игра подошла к концу, можно было опускать занавес. Актеры уволены, а он "главная скрипка" трупы мог винить во всем себя. И виноват он был не в том, что их поймали, а в том, что он решился сформировать банду и зажечь азартом в сердцах своих товарищей. Он не испытывал ненависть к Франсу, потому как считал, что вина того горазда незначительнее той, что довлела над ним самим. Завтра их повесят, и на этом оборвется история "Банды Благородных", которая даже и не успела толком начаться. О них не будут слагать песни и легенды, за их головы не будут давать баснословные вознаграждения, в них не будут играть мальчишки во дворе, об их казни даже не напишут в газетах, по той простой причине, что у Роберта Дрейка хватит денег замять всю эту историю. Возможно, он даже даст интервью одному из подкупленных журналистов, в котором расскажет о том, что его средний сын давно отбился от рук, а потому и сбежал из дому не оставив даже записки. И в этом будет правда, пусть и не вся. Об их родственных отношения с писателем Робертом Дрейком упомянет может только газетенка, что выходит в губернии Криджуэлл и, скорее всего, уже спустя два дня, получив чек от Дрейка старшего, выпустит новую статью с опроверженьем, в которой заявит, что назваться сыном знаменитого поэта мог любой самозванец. Таким образом, после его смерти у него отнимут даже такую сомнительную славу.

И все же, в эти минуты его больше заботила своя жизнь и жизнь его друзей детства, а не упоминания их имен в газетах. Винни Стоун стал участником банды исключительно из дружеских соображений к нему, о чем тот сам и признался. Билл Тейт был слишком безобидным и не очень смышленым малым, и смерть на виселице не казалась правильным завершением жизненного пути для него. Даже Франс Тейт с его напыщенностью и желанием превосходить всех во всем, казалось, не заслуживал смерти. Но у закона было свое виденье на этот счет.

Альберта радовало только одно - Эллин Томин, после их казни, вернется к своей матери и тетке. Наверняка их опека после этого только усилится, а Эллин будет считать себя еще более несчастной, но такое отношение можно будет и потерпеть. А лет пять спустя, она обязательно найдет себе кавалера благородных кровей, женится на нем и станет хорошей матерью. О трех днях, которые она провела вместе с "Бандой Благородных" она постарается забыть. А если и не забудет, то будет вспоминать эту страницу из своей жизни, как самую большую глупость, совершенную молодой девушкой, какой она когда-то была.

- Эй, а как же наш ужин? - громкий голос Франса Тейта заставил Альберта вздрогнуть.

- Закрой пасть, бандюга, - рявкнул с набитым ртом на него в ответ Харви Гуделл. В одной руке он держал кусок ржаного хлеба, а в другой жареный кусок куриного мяса - Вы здесь не на отдыхе. Да и к чему ходячим мертвецам набитый живот?

- Вы не имеете право!

- А ты подай на меня в суд. - Помощник шерифа отложил мясо на тарелку, после чего взял в руки кувшин и налил себе молока в стакан, который был осушен залпом. - И больше я от вас не хочу слышать ни единого звука. Я не желаю всю ночь выслушивать ваши причитания и пожелания ни в требовательной, ни в какой любой другой форме.

- Ты обязан нас накормить! - твердил Франс Тейт.

- Заткнись ты, наконец, - крикнул на него Винни Стоун, но Франса уже было не остановить. Он чувствовал себя обманутым и униженным и теперь в его голове прочно засела идея -- если его собирались казнить, пусть даже и после того как он сдал своих товарищей, он имел полное право хотя бы на последний в своей жизни ужин.

- Послушай своего дружка, бандюга! - посоветовал Гуделл, вставая из-за стола и нарочито поправляя кобуру.

- Я не успокоюсь, пока не получу то, что мне положено по праву, ты мерзкий никчемный ничтожный ублюдок!

- Как ты меня назвал? -- возмутился помощник шерифа, доставая револьвер.

- Ты все прекрасно слышал, деревенщина!

- Настал твой смертный час, парень из высшего общества -- Харви Гуделл выудил из кармана две медные монеты и бросил их в клетку, попав в грудь Франсу, затем навел на него свой револьвер, с желание добавить к меди и свинца. - Харон уже ждет тебя.

- И что, ты меня застрелишь? - усмехнулся Тейт. - Как ты объяснишь мою смерть шерифу?

- Малец, до тебя еще не дошло? Вас всех в любом случае ждет смерть. Наступит ли она завтра на рассвете при повешенье или сегодня от пули - не столь принципиально.

Харви Гуделл усмехнулся и взвел курок своего револьвера, испытывая приятное чувство превосходства над задирой, видя, как с лица того сползает напускная маска храбрости, обнажая его истинное лицо--лицо испуганного мальчишки.

Альберт, Винс и Билл разом вскочили со своих мест, предприняв попытку остановить помощника шерифа.

- Нет, не делайте этого! -- взмолился Билл.

- Простите его, он просто напуган! - вторил ему Винс.

- Остановитесь, он просто хотел есть! -- заступился за Франса и Альберт.