Ограбление Харон

Зинаида внимательно осмотрела документы, вчиталась в каждую строчку, сверила печати и после этого требовательно уставилась на приятеля:

– Рассказывай! Со всеми подробностями! – при этом словно забыла про выкипающую из кастрюли воду вместе с пельменями. Правда, потом чуть опомнилась и, протянув руку, убавила резко газ на минимум.

– Да что там рассказывать! – горел от пережитого восторга Шалавин. – Беркут этого банкира как выдернет из кресла! Ромка его как треснет по груди – этот гад и загнулся с вываленным языком. А вот дальше я ничего не видел. Наш гэбист со своим агентом меня на стреме поставили и оглядываться запретили. Только и слышал какие-то странные переговоры между ними, да потом понял, что они сейф банкира вскрыли. Все, после этого я и прислушиваться боялся, не то что оглянуться.

– И больше ничего?! – возмущенно выкрикнула Стрельникова.

– Когда все окончилось, Роман меня чуть отстранил в сторону, и дверь нам наружу из кабинета открыл сам банкир! Представляешь? Он же и попрощался с нами на виду у секретарши и сказал ей, что уезжает с Беркутом. А мы с Рубкой ушли. По пути завернули в мотомастерскую и на мое имя купили скутер. Ромка выдал мне из дипломата вот эту папку и погнал домой. А сам уехал куда-то на скутере. Сказал, что к тебе нагрянет ближе к вечеру. Выдал деньги, вот они. Наказывал скупить все нужное для знатного банкета. Вплоть до черной икры. Вот теперь уже точно все. Э?.. Ты чего, уснула?.. Пельмени мои не сгорят?..

Стрельникова перевела взгляд на выложенные деньги. На первый взгляд банкнот десять, по пять тысяч. И протянула в задумчивости:

– Да тут на все про все хватит. Но где он их взял? Неужели с Шеретяна, этого зубра по аферам, умудрился отступные сорвать? Но тогда получается, что он сам еще похлеще бандит и мздоимец…

– Это ты зря на Ромку напраслину возводишь! – гневно вступился за друга Жора. – Не было там ничего такого, я все слышал!

– А если и тебя загипнотизировали?

– Меня?! Ха! – развеселился он. – Со мной такое не пройдет! И это… пельмени точно не сгорят?

Резкими, нервными движениями Зинаида выловила переварившиеся частично пельмени в глубокую тарелку и поставила на стол:

– Ешь! Раз они «твои»… Но масла в меру бери, больше нет…

– Мм! Так мы же сейчас с тобой пойдем грандиозные закупки делать! – заверил гость, вращая на вилке и дуя на первый, еще слишком горячий пельмень. – Так что не жмись, купим и масло, и…

– Ты бы лучше домой к себе сбегал, чего матери голодной купил! – укорила его подруга, хорошо зная о печальном безденежье в доме Шалавиных.

– Ха! Не будь такой умной, Стрелочка! – веселился приятель, не забывая польстить. – Мне Рома тоже десять таких бумажечек дал. А я их по пути сюда к сестре занес. Так что она уже домой обратно переселяется и все что надо из еды закупает. А мне тут приказано тебя во всем ублажать и покупки носить. Вплоть до того, что картошку чистить и отбивные отбивать!

После чего рот Жоры окончательно оказался занят пережевыванием изумительных по вкусу пельменей. Тогда как хозяйке дома ничего не оставалось, как глубоко задуматься:

«Брать эти деньги или не брать? Скорей всего они заработаны очень, ну очень нечестным путем. Возможно, к ним и прикасаться нельзя… – но присмотревшись к новеньким пятитысячным купюрам, поняла, что их никто еще и в руках толком не держал. – А с другой стороны, если удалось банкира прижать на чем-то горячем… Да еще заглянув к нему в сейф… Но все равно, как бы чего не вышло! И что теперь делать?..»

Тогда как в сознании все больше и больше превалировала та самая мысль, обычно делавшая свою хозяйку полной дурой:

«Ну и ладно! Как будет, так и будет! – Разве что еще одна появилась, щемящая в груди: – Лишь бы он никуда не исчез! Лишь бы он вечером вернулся!»

Глава 8 Первая весточка оттуда

Ландер уездился на скутере в хлам. Хорошо хоть не было скучно. И большое подспорье ему в этом оказывал Трофимыч, как помощник, советник и просто собеседник. С таким соратником не заскучаешь. И свою биографию Дед кусками рассказал, и про Романа многое выпытал, ну и многие глобальные проблемы они обсудили. В этом плане тоже не выговоришься и за неделю.

Тем много. Что делать дальше? Какие эксперименты вести в первую очередь? Почему постарел резко Беркут? Как вообще быть с дельтангом в дальнейшем? Нельзя ли ему захватить чье-то тело навсегда и жить полноценными ощущениями живого человека?

Кстати, последнюю тему поднял сам Ландер, напирая на то, что это уникальный немыслимый шанс прожить вторую жизнь. А вот Шенгаут очень сомневался, особенно с моральной точки зрения:

«Забрать чье-то тело? Как ты себе это представляешь? И как я смогу жить после этого?»

«Жить сможешь с гордостью, что сделал доброе дело! Ибо отстранив, а то и уничтожив сознание какой-нибудь сволочи, ты вернешь в своем лице человечеству порядочного и правильного гражданина».

«Ха! Человечество этого и не заметит. А мне придется мучиться невесть сколько лет в грязном и противном теле? Ну спасибо за совет, я-то думал мы с тобой подружились…»